заткнись

шепчешь себе, умываясь ледяной водой. капли стираешь - по груди оголённой пальцами ловишь. ты смотришь на себя в зеркало и видишь, как глаза бегают из стороны в сторону. какая ты сегодня голова?

злая
главная
депрессивная
(?)

у тебя челюсть сводит от холода - ты зубами скрипишь, когда набираешь снова сообщения для неё. ты говоришь, что нужно встретиться - ты говоришь, что ей пора принять новые таблетки.

но даже сам себе не признаёшься, что нельзя их пить
ведь они вызывают зависимость хуже наркотиков (хуже любви);

и ты губы облизываешь, оставляя слюну на них - она запекается и сохнет, и когда ты рукой ведёшь по лицу, на нём остаются только глаза полные желания. светятся загораются - а сам ты совсем не моргаешь, как будто уже давно забыл, что нужно притворяться человеком.

[ твои глаза лучатся слабостью
злостью помешательством ]

но ты так сильно хочешь обладать

адель для тебя - желанная цель. адель для тебя - запретный плод. адель для тебя - кошмар наяву.

ты выводишь меня из себя. ты вылезаешь сам из кожи - выворачивая себя наизнанку. всё тело как будто покрывается раздражением - хуже ветрянки и псориаза, ведь никакие болячки уже просто невозможно содрать. ты чешешь себя, но твоя одержимость никуда не исчезает. ты идёшь туда, где ты заведомо знаешь, тебя ждёт огромная пропасть.

она смотрит на тебя ледяным взглядом, всего с ног до головы осматривает - и тебя бесит, что ей плевать. ты хочешь вцепиться зубами руками в её горло, ты хочешь, чтобы она хоть раз тебе  улыбнулась. но ты не разрешаешь злой голове вырываться - не разрешаешь ей решать. поэтому ты размеренно стучишь ручкой по столу и смотришь снисходительно.

ведь однажды
ты уверен
она станет твоей

и как же тебе становится больно, когда твои надежды мечты прихоть разбиваются об самое дно и растираются в пепел, когда видишь её около меня - счастливую беззаботную - и взгляд её становится теплее. ты никогда её такой не видел - и понимаешь, что не увидишь.

и на что ты только надеялся, когда впервые увидел сестру своего близкого друга?

а потом в твоей жизни появляется кто-то новый - и в груди твоей совершенно другие чувства. что это?

может, ты наконец-то чувствуешь  л ю б о в ь?
а не блядскую зависимость

об игре

пример моего поста

на подбородке слюна застывшая - на щеках разводы от слёз белые почти что сперма, ведёшь пальцем, а оно крошится на пол, как перхоть. это всё истошные крики [забрызгали глаза чужие слюной и ядом]. я веду влажным языком по-змеиному по своим засохшим губам. прислонишься к ним обязательно поранишься - моя кожа эти ошмётки, которые я зубами выдираю, для тебя станут занозами. - много чести, - толкаю тебя в плечо, чтобы обратно на пол упала. ты и так сама себя убиваешь - зачем же ещё и мне руку прикладывать? пачкаться только.

я не для того тебя спасал
чтобы снова убить

я до сих пор не знаю зачем и почему - но до сих пор не простил тебя за это. не простил за все кровавые разводы, за пену изо рта от таблеток, за гематомы на шее, за то, что пыталась оставить меня одного. ты всегда меня оставляешь - будто путь в никуда равно наконец-то избавиться от цепи привязанности ко мне. а я дёргаю тебя, как непослушную псину, тяну на себя да цепь эту, словно твои волосы, на запястье накручиваю - чтобы держать тебя крепче. тебе ведь нравится, когда я тебя к своей ноге сажаю - когда не пускаю никуда. когда душу своими поцелуями - когда душу своим кашлем, пытаясь поделиться туберкулёзом бронхитом пневмонией бронхиальной астмой транхеитом;

[люди даже не подозревают, что все болезни это последствия любви ноября к октябрю]

- у шлюх не спрашивали, - во мне гнев разрастается, во мне злость пасть свою разевает, во мне раздражение лёгкие мои согревает. превратит в свинец, а его в пулю - и однажды всё-таки выстрелит мне в голову - вышибет мозги по кусочкам разлетится - соберёшь себе меня заново. может, тогда я тебе больше понравлюсь. - другой, - всё ещё сижу перед тобой на корточках, - другой любви ты тоже не заслуживаешь, - только вот такой - изнывающей болезненной тошной. только такой, когда хочется лёгкие свои да сердце заодно выблевать. ты ещё не? потому что мне кажется, что давно уже да. пальцами тебя за подбородок ловлю. очнись уже, дура ёбаная - снова таблетками накидалась, ничего даже соображать не можешь. смотрю в твоё лицо, а мне то ли тошно от ненависти к тебе, то ли тошно, что я тебя даже такую люблю. от себя тошно - от нас тоже тошно. - ты любовь всю мою выменяла на наркотики, - такой ответ тебя устроит? он сделает тебе ещё больнее? я бы хотел, чтобы да.

(такая ты маленькая
такая нежная
такая не моя
и совсем другая адель)

- какая же ты конченая, - машу головой, словно смогу смахнуть со лба прилипшие от пота волосы. ведёшь ладонями по своему телу - куда они путь свой чертят - наверняка прямиком в ад. но что если ад здесь - в этой ванной комнате, на которую мы смотрели с тобой впервые и думали, что будем здесь счастливы. ты снова и снова смеёшься - а у меня голова кружится, хоть пальцами за раковину цепляйся - ломай её в очередной раз, потому что я вечно падаю падаю со своей лихорадкой со своей температурой в сорок два градуса. ты хотела покончить с собой, потому что я умирал? - достань ремень и привяжи себя к батарее, пока я буду вещи собирать, - я уйду - не вопрос. если ты так хочешь - если хочешь, я никогда не вернусь. но мне бы самому тебя связать - к кровати, чтобы даже вырваться не смогла - но ты и не захотела бы - ведь ты такая грязная шлюха [моя]. - с твоих губ это слово звучит максимально лживо, - ты приподнимаешься ко мне ближе, - будешь, - ползи прямо сейчас, пока я рядом сижу.

от тебя пахнет блевотиной
от меня - потомот тебя пахнет дешёвыми сижками
от меня - гнилыми органамиот тебя пахло корицей и яблоками
от меня - сыростью

[дьявол (ты) кружит внутри моей головы
а тут осколки и остатки по которым я ходил]

с твоих губ срывается стон - а я его жадно глотаю, будто у меня сушняк, будто я не пил неделями, будто я тоже наркоман. я шею твою сильнее сжимаю - вот-вот под пальцами начнёт кожа хрустеть, а за ней и трахея, если я её раньше зубами не выгрызу из тебя. - ты просила себя убить, - в твои губы проговариваю - ревность какая чушь. ты настолько слепая и никогда не замечала, что я - собственник? - просто ты - моя игрушка, - и слова эти пропадают с моим языком в твоём рту - я как будто в самую глотку хочу проникнуть, изнутри почувствовать, сколько осталось моим пальцами давить, чтобы оказаться внутри. чтобы наконец-то избавить тебя и себя от мучений.

да только я ими ведь наслаждаюсь
как и ты

иначе зачем нам ещё быть вместе?

- меня не вылечить, - мы столько пытались - это бессмысленно и бесполезно. мне суждено гнить изнутри. однажды я хлебнул воды ледяной, глядя тебе в глаза - и с тех пор кашель меня не покидал. однажды я лизнул грязный асфальт, чтобы узнать, какие на вкус твои следы - и с тех пор у меня во рту только вирусы. однажды я вышел на мороз голый, потому что ты смотрела - и с тех пор у меня жар больше сорока двух градусов. с тех пор, как я люблю тебя, внутри моего сердца заноза, которая гниёт и разрастается язвами. моя любовь к тебе [её последствия] - абсцесс.

и я языком шершавым кошачьим веду по струйке крови
задевая твой сосок - сок прыг-скок - от любви стреляю в висок

- приду

там где наш дом - там боль
там где наш дом - секс и пот
там где мой дом - там ты
посади цветы в память об увядшем прошлом
я забуду их поливать

ты просишь сжать сильнее - я взгляд вверх, пусть и знаю, что ты не увидишь. и всё же - кажется, как будто впервые твою просьбу исполняю, чтобы потом языком подобрать все капельки крови. только не отпускай свои коготки - не доставай их из моего тела - сдери с меня эту кожу, вдруг под ней есть я совершенно новый. - подаришь новые, - а с ними подари мне себя новую - положи в мешок, а я обещаю даже не закидывать тебя в багажник. ты кусаешься, а я улыбаюсь - кажется, даже хохочу, но где-то в груди - оттуда смех не вырывается, ему тяжело, его в тисках зажало.

ты приподнимаешься, губами мой язык обхватываешь - может, тебе стоит так проверять мою температуру? проверять не сдох ли я, пока ты не хотела меня видеть - пока прогоняла меня. ты выкинула меня куда-то между ванной и унитазом - был бы там кошачий лоток с говном - там было бы моё место. губами под движения пальцев подстраиваешься - а я не дышу, у меня снова нехватка воздуха - то ли от стонов, которые застревают в горле, то ли от того, что припадок может случиться. я - медицинская диковинка, ты - мой врач. не могу думать ни о ком, кроме тебя. трахаешь меня своими руками так профессионально - а потом думаешь, почему меня вечно к тебе так тянет. я просто иду за добавкой. - верни, - верни этот свитер - иначе я болеть не перестану. вернёшь свитер - значит окончательно бросишь. разорвёшь эту цепь и будь уверена, меня перестанет лихорадить. но пока ты только своими пальцами по моему члену - пока я только своими губами по твоим рёбрам. может, стоит разрешить тебе проколоть сосок?

я пальцы заталкиваю, потому что у меня нет пистолета
а ты бы вставила в них цветы или приняла от меня пулю?

- съем, и во мне останешься, - до первого похода в уборную. но зато точно станем единым целым, пока не пройдёшь через мой желудок, через мой кишечник. каково это растворить тебя в себе. - я бы очень хотел тебя связать и трахать, - пока ты не попросишь о пощаде. но ты ведь не попросишь - никогда не просила. ты упираешься ладонями в мои ключицы - не даёшь мне так сразу войти в себя. вот как. облизываю свою ладонь, глядя тебе в глаза - размашисто веду языком, опускаю руку, чтобы по члену своему провести. там и так влажно, но если ты мне не дашь, я просто подрочу себе и кончу раньше, чем ты.

но ты же любишь когда мы вместе кончаем

входить в тебя полностью до основания, чтобы зубами на каждый толчок впиваться в твою кожу. обгладывать отпечатки от моих пальцев - содрать их зубами, чтобы забыть об очередной нашей ссоре, чтобы забыть, как ты меня ненавидела в который раз. ты стонешь под ритм - а у меня в ушах стучит, у меня капельки пота начинают по груди течь - вниз к животу, вниз к тебе - мой пот мешается с твоей кровью на животе, вниз-вниз к твоей течке по мне. я обязательно попробую всё это на вкус.

ты кусаешься
ты пальцами кожу мою раздираешь сминаешь
ты пытаешься болезни мои выцарапатья трахаюсь, как террорист
рвано жадно с остервенениеммне бы в душу твою залезть
мне бы и её отыметь
лишь бы ты чаще говорила, что любишь меня

( я ведь совсем не знаю, что такое любовь )

ты смахиваешь всё со стола, я усмехаюсь. морс растекается по бумагам - я злюсь. кровавые подтёки - трупные пролежни. ты сидишь передо мной на столе и пока ничего не делаешь - лишь вжимаешься в поверхность стола. а я демонстративно ширинку застёгиваю. у меня стояк - и такого сильного давно не было. но если это плата за то, чтобы измучить тебя - я согласен терпеть и ждать дальнейший спектакль.

ты подхватываешься стаканчик - а я голову наклоняю, пальцами незаметно замок поворачиваю. всё разлетается по полу - а мне и сказать нечего. только молчать и губы облизывать снова и снова.

и кажется, я теряю дыхание
кажется, я теряю себя, когда ты начинаешь ублажать себя

ты давно этого не делала для меня
поэтому теперь я смотрю жадно и каждое движение впитываю

покажи мне, как тебя любить
и как ты любишь себя

твой скулёж загнанной псины слышу даже сквозь зажатые губы. вижу, как на шее кожа вибрирует [кажется у меня стало мутным сознание]. я делаю шаг к тебе ближе - я ширинку вниз. а ты стонешь - ты требуешь вернуться к тебе. разве я могу тебе отказать? ты прижимаешься к стаканчику ближе - а я уже стою рядом с тобой. потянешь к себе - я точно закончусь.

и на слове  у м о л я ю
я вырываю стаканчик из твоих рук - бросаю его в стену, как твою икеевскую лампу. я куплю тебе новую - ты не заметишь подмены. ты забудешь, что я сделал тебе больно - ведь я потом повторю дважды.

я на колени перед тобой - как тебе такой вид? уверен, что ты довольна. я руки твои держу за запястья сжимаю - я языком в тебя проникаю. пробую на вкус твою кровь и мой пот - пробую на вкус тебя. скажи, тебе нравится эта карусель - эти качели эмоций? давай я отведу тебя в парк аттракционов - давай затеряемся в лабиринте твоего сознания - только не прогоняй меня.

я жадный, ненасытный до твоих вздохом и стонов - мой язык горячий, мой язык лучше какой-то девки из клуба, только мой язык знает все твои точки - все твои слабости. я встаю, зажимая запястья рукой - второй штаны снимаю. ладони твои на моей шее - а я снова в тебе.

может, мне хочется выебать сердце твоё
потому что моё ты уже изнасиловала

да ладно вам, босс - мы любим вас даже за то, что вы являетесь воплощением смертного греха номер один [да, он пятый так-то по счёту, но вы-то первый]. да и нам - таким отбросам - и правда только и место, что под крылом одного из самых опасных мафиози современности. и пусть вы пока ещё этого не знаете, но мы очень рады, что вы больше не носите этот глупый хвост енота у себя на шее - честное слово, не уподобляйтесь луссурии.

виски со льдом, точное попадание любыми предметами в головы подчинённых, стейки из свинины и невероятное самомнение - всё это и остальные атрибуты ждём здесь, у нас, чтобы наконец-то появилось то самое, что могло бы объединить нас в настоящую семью [ну а что же тут не настоящего? постоянно срёмся, калечимся, но всё ещё не сдали друг друга в пнд].

• хотели бы сохранить каноничное развитие персонажа в рамках арки "вария"
• далее игроку на откуп - я буду только рад, если занзас всё-таки ушатает расиэля за всё хорошее
• не являюсь душнилой в плане требования к постам и постов как таковых: всё по договорённостям, на чилле, на вайбе
• если это важно, то основного сюжета у фандома нет, так что этот момент можем обсудить с ребятами [у нас уже есть вайпер и гокудера]

Пример моего поста

говорят, с бессонницей можно бороться обычной ходьбой — идёшь себе, куда глаза глядят; идёшь, пока не сведёт икры; идёшь, пока глаза не начнут слипаться. но со мной это никогда не работало — в доме ведь не так много дорог, по которым можно ходить. точнее, есть дорожка в толчок, есть — в столовку, есть — в комнаты, а есть — на тот свет. последняя дорожка мне заказана, я всё туда пытаюсь попасть и всё никак не попадаю.

но, всё же...

всё же я думаю о словах сфинкса — о том, что он соскучился по мне; о том, что смерти больше нет. а что же до тебя, слепой? мой героический рыцарь, на поступок которого только дрочить и дрочить — мой спаситель от всех ножевых. что же — я так и не сказал тебе спасибо настолько, чтобы перестать о тебе думать. и даже свитер, подаренный тебе с моего барского плеча, погоды не сделал. я даже не уверен, что ты не сожрал его, предварительно распустив на нитки.

и, всё же...

всё же передо мной дорога, уходящая точкой в горизонт, и потрёпанная заправка, которую я видел уже бесчисленное количество раз — и забегаловка, где никогда не подают горячий кофе и сладкий яблочный пирог. я всегда хожу в изнанку, когда в доме все дорожки заканчиваются. но есть нюанс — ведь в изнанку ходишь и ты: о, да — о тебе ходят легенды. например о том, как ты завалил крёстную, переведя её, полагаю, по доброте душевной в изнанку. знать не хочу, какую цену ты заплатил, но больше крёстную никто в доме не видел. мне же повезло больше остальных — приходя сюда мне не приходится прыгать, достаточно просто идти своей дорогой, пока не достигнешь леса.

[достаточно просто идти своей дорогой, забирая из дома своё тело]

рядом с лесом у меня всегда есть ощущение, что я в безопасности — пусть это место и не предполагает создания подобного впечатления. но сегодня я пришёл сюда потому, что это место меня как будто звало за собой. и я ухмылочку тяну, потому что наверняка в этом замешан именно ты. мне не нужно ничего особенного, чтобы чувствовать твоё присутствие. ты и в доме довольно всеобъемлющий, а что уж говорить об этом эфемерном пространстве. тут всё ощущается иначе — даже мой позвоночник, который не в гипсовом корсете; даже мои ножевые, что затянулись совершенно без шрамов.

— эй, слепой,— кажется, будто я кричу в пустоту, но я знаю, что ты меня отлично слышишь. не знаю уж, рад ты меня тут видеть или нет, но зато я тут буду для тебя тем парнем, что бесконечно долго был заперт в могильнике; кого похоронили заранее, так и не дождавшись настоящей смерти. я буду тут смертью, а потому мне не страшно, если ты решишь меня убить здесь, чем и покончишь моё существование там. — ты уж прости, что без приглашения, но так выпала карта,— я снова усмехаюсь, оглядываясь по сторонам, будто вот-вот тебя замечу.

на самом деле, я сам себе не могу объяснить этого чувства — того, что я только и делаю, что прокручиваю момент моей недо-смерти. почему ты спас меня? неужели стало жалко? или всё из-за красивой мордашки? я ведь так и не знаю, что на самом деле — какие на самом деле отношения — тебя когда-то связывали с лосем, что тебя даже прозвали его хвостом. — ну же, слепой — я соскучился,— всё так же ехидно произношу. но глупо будет отрицать, что в этом совсем нет правды.

аса просто хотела спокойной жизни

заурядная, тихая, никакая - и всегда одинокая.

нам довелось встретиться с тобой совершенно случайно - столкнуться в школе один раз, а потом тебя ко мне йошида привёл. что ты там сказала ему? хочешь на свидание? понимаю, я и сам часто говорю всякие глупости.

скажи мне, аса, как часто ты думаешь о том, что тебе повезло встретиться с йору? а как часто ты жалеешь о том, что она тебя спасла? я ведь могу тебя понять, сам ведь тоже одержим демоном. только мой сильнее - мой добрее - мой позволяет мне жить так, как этого хочется мне. ну а твой хочет моей смерти - что будем делать, аса, ведь ты ко мне привязалась, не так ли?

после смерти пауэр мне было одиноко - я не мог простить макиму - не находил себе места. и когда мы встретились с тобой, я, кажется, впервые расплакался, потому что неожиданно увидел её в тебе. не знаю, почему. вы ведь такие разные.

аса, не отталкивай меня, разреши протянуть руку помощи [ты же так хочешь спасти моё сердце, но ты уверена, что это на самом деле нужно? просто хочешь вернуть долг за то, что я спас тебя?]. может, лучше спасём тебя от йору и от каждой ошибки, которую ты совершишь из-за неё. кажется, ты перестала замечать, что она демон войны - а стоило бы помнить. но эмоции ведь такие - не всегда хочется признаваться в них.

про игру

пример моего поста

сначала было охуеть, как больно. просто пиздец. просто ёбаный в рот стократно.

и слёзы бы текли рекой, если бы я не был расчленённым на кусочки телом, которое неспособно уже ни на что. ни вдохнуть, ни посрать, ни пожрать, ни сиськи хоть раз помацать. а потом я помню почиту - помню, как он жизнь в меня обратно вдохнул да так, что я почти захлебнулся в ней.

сначала было обидно. просто ебать - я разве не заслуживал нормальной жизни? почему именно мне нужно было умереть таким молодым?

а потом - мне вернулся даже глаз, проданный не за самые крупные деньги. и сила в теле такая мощная появилась, что меня так и распирало, чтобы её опробовать. может, поэтому мне даже не жаль всю эту кучу тел, что горой собралось под моими ногами, запахом бензина пропитанные. да и как может быть жаль эти ублюдков, которые меня же на куски и порвали?

когда отрывают ногу, протыкают грудь, отрезают голову - ощущения не из простых. скорее из самых жалких, даже хуже, чем когда требуют сигарету сожрать.

даже хуже, чем когда очередная девка отказывается показать мне свои сиськи. да дайте мне просто их хоть раз полапать - я тогда, может, и сам бы с радостью умер, ведь всё важное уже в этой жизни сделал.

сомнительные, конечно, мысли в голову лезут вот так - когда эта самая голова даже на голову-то и не похожа. а руки бензопилы  с капающей кровью выглядят дерьмово. и я еле стою на ногах, когда впервые вижу тебя

ясный красивый свет, что прошёл сквозь двери ангара - и стук твоих каблуков на ботинках стад самой приятной музыкой

может, я просто поверил, что встретил настоящего ангела?

розовые волосы, уверенная поступь, нежный голос - я совсем не против, если ты овладеешь мной. и я совсем не против погавкать тебе, если ты мне прикажешь.

и когда ты подходишь ближе, я полностью уверен, что вот и настал мой конец - такой же жалкий, как и я сам. и всё, что у меня получается сказать:

- обними, - хрип, - обними меня

меня никто никогда не обнимал. разве что почита уютно устраивался на моей груди, посапывая и пуская слюни. поэтому когда твои руки всё же смыкаются на моём теле - я готов захлебнуться кровью, что скопилась в моём рту от счастья. и ноги уже не держат, потому что я только сейчас понимаю, как сильной я устал - просто невыносимо. ведь не каждый сможет устоять перед такой девкой и после воскрешения.

я очнулся на заднем сиденье машины, сидя рядом с тобой. и я поднимаю руки, чтобы посмотреть на них - покрутить, будто снова увижу бензопилы. но это всего лишь руки, а потому я довольно усмехаюсь и смотрю на тебя.

- я дэнджи, - и я хочу позвать тебя на свидание.

мой взгляд преданной псины, впервые обнятой и подпущенной к руке. остаётся только принюхаться и понять, что эта рука ещё и кормить меня может.

я чувствую, как начинает урчать мой живот, а потому хватаюсь за него, ломая никому не нужную комедию

- вот дерьмо, - стону протяжно, пытаясь обратить твоё внимание на себя, - а накормите меня, пожалуйста?

и я бы даже глазками похлопал, если бы не твоя доброжелательная улыбка. неужели и я тебе понравился? быть того не может, но я всё же ладошку под щёку кладу, расплываясь самой идиотской улыбкой.

ну же попроси погавкать, я погавкаю. отвечаю, загрызу любого, кто будет гавкать лучше меня. скажи "погавкай" и я рявкну хуже овчарки - нет, хлеще волкодава.

- так покормите? - или ты меня всё же тоже убьёшь? скормите демонам или типа того. я в общем-то не против. после объятий с тобой мне как-то как будто не так уж и важно стало потрогать сиськи. хотя если бы это были твои - и мой взгляд совершенно случайно натыкается на твою грудь. какая же она... ОХУЕННАЯ!

вот бы не начать слюну пускать, ведь она и так у меня во рту собралась от голода и твоего потрясающего запаха. это что, юдзу?

— ты что, еще не ( растаял ) ( сторчался ) там? ну надо же.

ты был звездой, звездочкой — ты из снега белого смог такую историю слепить, стал хитом. но кому из нас в этой зиме удавалось пробыть на высоте долго. и высота исчезла, оставив после себя послевкусие горьких сигарет ( а не курил, никто бы не представил тебя с сигаретой ), дешманской ❄ ❄ ❄ коты и что еще оставляет после себя карьера рок-звезды? тебе виднее. по тебе выход в явь ебанул ударил сильнее, чем по многим. ты забрался высоко, красиво, и слетел вниз так же стремительно, как сосулька с карниза. { а кто нет }

моя свобода — это радиоприёмник
только когда плывёшь против течения
понимаешь, чего стоит свободное мнение

где тот романтичный мальчик, в рот заглядывающий, то мне, то деду? ты скажи.
от раздолбая-дурачка еще что осталось, остального я не вижу. что-то, видимо, все же растаяло. ты. ( я ) ты ведь тоже больше не видишь ту девочку, что была, когда мы знакомились? столько времени прошло. ты мой самый давний друг. когда я еще верила в дружбу. ты тот, кто знает ту подноготную, которую я надеялась никто не найдет по весне и просто никогда не поднимет.

а ты не вспоминаешь прошлого — ни моего, ни своего. но почему-то заваливаешься теперь к нам с гитарой, остаешься, порой, на полу рядом с нашим разъебанным диваном, порой, выходишь через окно в сугроб, а я говорю, что ( шею сломаешь — ) не возвращайся уже. говорю, чтобы проваливал, но яра русалка, дура, тащит тебя за руку в квартиру, говорит, спой еще. и вы горланите свой блядский шансон. и никто тебе не напоминает про твои проебы. кроме тех, что случились уже на наших глазах.

снегурка ледяную теперь строит, и получается у нее отлично. а ты ее видел и счастливой, влюбленной наивно, и, видел, зацепил мимолетно, как она начала в куклу превращаться фарфоровую, из-за мороза. может, говорил чего; может, своим был занят. и вернувшись, нечаянно друг на друга набрели, тебя теперь за порог не выгонишь, пока ты сам не захочешь. а ты, даже если хочешь, протестуешь из желания спорить, заваливаешься еще избитый, говоришь, на, это теперь ваша проблема, а я отключусь; говоришь, дайте в вашей ванной вены порежу, заебался я; а иногда молчишь, облокотившись на стену. в этой однушке дышать скоро негде будет.

озорной московский гуляка. по всему { питеру } в переулках каждая собака знает мою легкую походку. каждая задрипанная лошадь. #а нам тебя оттаскивать, когда ты пьяный рвешься начистить всем лицо.

я бы тебе, наверное, могла выговориться.
    [indent]  [indent] что бы я о тебе не думала ( а то ты не знаешь, что ) 

хочешь, хами мне. хочешь, хами пьяный, извиняйся трезвый ( и наоборот )
хочешь, относись как к сестре.
хочешь, давай переспали из жалости к тому, в каком мы разъебе.
хочешь, глаза закатывай.
[indent] ( хочешь, давай не выбирать )

— мы зовём его подснежник. — почему? потому что, позанимав у всех бабла, появляется только весной? — нет ( не только ), он буквально очухивается в сугробе в стельку би лайк всегда. (с) русалка

#мы хэдим, что снеговик на агату насмотрелся с красивыми вайбами гуляет, с крыш сигает, уб ❄ ❄ ть ❄ я будто бы желает ( но чтобы не в самом деле ). но это необязательно.
#взлетевшая рокъ-звезда. разъебавшаяся о быт повседневности, любым комфортным тебе способом.
#теперь ты ебашишь шансон, вот это не обсуждается.
#нет, мне ( нам ) за внешность и остальное — нихуя не стыдно.

---

на самом деле, мы просто хотим, чтобы нам песни шнура пели, а мы кто по что.
у нас нечаянные лайбы питерской коммуналки в разъебанной однушке, которую снегурка с русалкой делит. снегурке мало деда, к которому несчастная абьюзивная влюбленность, ну и, должно же в ее прошлом что-то хорошее быть? так что, ты уж будь, а она будет играть царицу снежную, царевну несмеяну, с жизнью счеты, порой свести пытается для разнообразия. с русалкой попроще тут. она и наркотиками поделиться, чай — снегурка пиздюлей тогда обоим давать будет.

по игре: на размеры-оформления мне-нам плевать абсолютнейше. лапслок, правда, пожалуйста ( но если очень красивый, можешь показаться, на самом деле, в стилистике бы сойтись ). у меня оформление выебистое тоже выключается, пунктуация может стоять более классически, и, в целом, все легко очень обсуждается. еще мы все слоупоки — сейчас неожиданно вспомнили, что можем писать не в полгода, а практически спидпостить, но это все напускное и необязательно правда.
приходи, ждем очень.

//
надо, конечно, деда дождаться, но мы можем мутить красивый недо-тройничок, стекольный, где карьеру твою мороз порушил, сам построил, дал на нее денег, благословение, а разъебались, не поделили что ( почувствовал себя смелым и самостоятельным, а? ) — и вот, где. или срикошетило то, что я с ним разъебалась и ушла в один момент.

с русалкой песни пить, дорож ❄ ❄ ❄ ❄ ❄ ❄ ами гулять, коль захочешь. емеля наш — на него легко закатывать глаза, поворчать, что молодежь ( вы вряд ли сильно по возрасту расходитесь, так-то ), но молодой да наивный. черт у нас еще есть — невнятно есть, то ли есть, то ли нет. в альтах покоится.

в общем, ну, слушай. в игру заберем. хоть много, хоть помаленьку, как понравится. одного не оставим, только люби стекло бить, под вены вгонять ( можно не буквально, на таком не настаивает никто ) всем табором ждем, а я — особенно сильно.

//
ps. заявка на деда: она лежит рядышком, разонравилась мне.
а я дальше лежу.

Пример моего поста

( мы под огнём )
а жизнь { легче } длиннее не становится
и чё нам делать - застрелиться?

дышать, она не может дышать.

это потом — она вскинет веревку, перекинет ее, удерживая натяжение, приноровится, устроит. потом — обернет другой край вокруг собственной шеи. закрепит.

это все потом, а сейчас: она не может дышать от того, что дыхание спотыкается, не находит выхода, входа, легкие не получается заставить, как дóлжно. агате на долгое мгновение кажется, что можно вновь растаять, как раньше. { и необязательно это будет чем-то плохим }

от того, что она, конечно, лезет в его инстаграм, разумеется, не может забыть-выдохнуть и спокойно поставить на этом точку, не думать об этом неизменно вновь и вновь. от того, что она лезет все глубже в то, что неизменно доставит боль (даже больше, чем {она может выдержать} она представляла)

потому что если плохо, то зачем останавливаться. они ругаются с русалкой не в первый, не в последний { ли, ха? } раз — просто в этот раз как-то цепляет. не скатывается снежинками, исчезающими при прикосновении, не сыпятся росой, о которой спустя мгновение забываешь. но та хлопает дверью, а агата, что?

[indent] стремительно саморазрушается { когда бы было иначе }

агата давит улыбку, кривую, изогнутую неубедительно, не поверили бы даже дети — не поверила бы ни яра, ни матвей, ни. агата думает { что имен становится поразительно, незаслуженно больше } и еще — что вот так будет проще не разрыдаться. она почти права, разве что не удается скорее, потому что она холодная сука, да, яр?

агата думает, сквозь истеричный смех, что они все в ней разочаруются.

рано ли, поздно ли — зачем ставить рамки времени, когда уже.
она думает, что не заслуживает это, и только удерживая себя в дрожащих руках, не знает не заслуживает ли того, чтобы в нее хоть как-то верили { я р а } или не заслуживает того, чтобы о нее вытирали ноги с таким грубым безразличием { м — }

она думает простое: я больше не вытяну.

она не думает, она знает, яра, глупая { дура } безалаберная { бестолочь } умеет дурная разбираться в людях. { и если она говорит, что ей все это надоело (то агате и подавно) — то она просто посмеется, и нарисует себе лучший выход из ситуации, ей уже тоже надоело }

надоело пытаться оправдать чужие ожидания. надоело рисовать образ, который ждут. надоело строить из себя фарфоровую куклу, это красиво, но в этом нет души. { в яре есть — в ней столько жизни }

в ней столько жизни, что ей даже жаль.
столько жизни, что ей хочется чисто напоказ заставить ее пожалеть о том, что она неправа, во всем, без какой-то конкретики { в том, что она решила называть ей подругой — пожалеть самой, прежде, чем она в конец разочаруется (или уже) }. жаль, что она не увидит это потом. но, смешная цена.

{ ей хочется, чтобы плохо было не только ей // ей хочется, чтобы матвей об этом тоже узнал и ему было
[indent] так же      [indent]  [indent] плохо {{

у нее ледяные пальцы рук (не выходит согреться)
и она не может сделать вздох — потому что ей слишком душно.

дура дура дура — ты такая дура. { яра ли. она сама ли }

решиться легко (просто хочется идеального времени)
она тянет до последнего не потому что сомневается, а потому что ей все-таки хочется напоследок увидеть глаза яры, или скорее просто силуэт, или она не знает что — но умирать одной страшновато. так что она просто не в одиночестве.

не взяла меня к себе топиться — да кто тебя спросит вовсе.

агата пьет давным давно остывший чай, больше не пьет, сколько качает в руке чашку, рисует по заблоченному экрану мобильного — разворачивать не хочет, не вздумает, там то, что давным давно следовало удалить { но она справится хотя бы с тем, чтобы самой удалиться }

мыслей красиво — забавно — смешно — и не осталось почти, желание тоже смазанное, одним воспоминанием. так хорошо, так, даже спокойно. но она привыкла (нет?) заканчивать то, что уже решила { может быть ей просто нравится чужое небезразличие в глазах — неважно }, и она тянется к веревке, встает во весь рост на стул, покачиваясь на мысках, и когда стул летит куда-то в сторону, она слышит, как хлопает дверь. хлопает хлопками ее сердце в сжавшихся ребрах (наверное — аплодисменты)

чашка катится по ковру, это, почему-то, самое яркое впечатление. а еще больно — могло бы быть и не так сильно больно. (ей казалось, что душевную боль уже и не переплюнуть сегодня)

кому-то еще хочется поиграть в отцов и детей, или это только я?
но обещаю, что это не будет скучно. вот почему:

- во-первых, ваймаку сколько лет? ну лет 45, плюс-минус? не такой уж ты и старый, жизнь твоя еще не закончена, и в ней может быть не только экси и сын с его проблемами (проблемами обеспечу, инфа сотка)
- во-вторых, а что у вас там с эбби? у меня деньги поставлены на то, что вы пара! (и немного на то, что вы не пара, ну, знаешь, чтобы точно не проиграть)
- хотелось бы выяснить, какие чувства ты питал к моей матери, и что ты теперь думаешь обо мне. ты, конечно, наполовину святой - вон, собрал в команду всяких отбросов, и пытаешься в люди вывести, но я абсолютно не верю, что ты весь такой хороший.
- кстати, есть информация, что после некой травмы (благодаря которой ваймак и стал тренером, а не игроком) он принимает обезбол. а что ты там на самом деле принимаешь, а? а? ааа???

у меня есть некоторые задумки. не только то, как мы привыкаем друг к другу, и как ты пытаешься спрятать весь алкоголь в доме, потому что мне он очень нравится. на самом деле я готов буквально сразу поделиться кучей своих проблем с тобой, чтобы мы их вместе решали (просто тебя пока нет, значит твоих проблем нет тоже, только мои!)
в частности, тут один труп воскрес, и втянул твоего единственного сына в нехорошие дела! его собственный батя помер, не может вправить ему мозги, так что было бы неплохо, если бы ты взялся за дело!

про игру:
- я пишу от третьего лица, могу лапслоком, могу как обычно, использую птицу-тройку, посты отдаю относительно часто. будет круто, если ты делаешь так же, а если не так - давай разберемся, я не категоричный!
- внешность мы думали думали и придумали, но если ты придумаешь что-то другое - почему бы и нет? только бери красавчика, в кого я такой великолепный, как не в тебя.
- мы ждем игрока, который будет любить фандом несмотря на все его косяки, и хотеть эти косяки исправить) ну и любить персонажа, конечно, а как же его не любить.

приходи, пожалуйста, в гостевую, или в лс, я расскажу что угодно еще.

Пример моего поста

мобильник разрывается постоянным жужжанием.

первый раз кевин готов, он знает, что это джереми, который всегда держит слово. ради него кевин сохраняет кое-как сознание, спрашивает, как там жан, хорошо ли они добрались; уверяет, что он в порядке [и морщится от слишком знакомой фразы, от которой хрустит на зубах] и соглашается с тем, что жану нужно дать время.

потом - тишина. кевин пьян недостаточно сильно, чтобы отвлечься, ему надо что-то больше, что-то сильнее. к счастью, теперь-то он знает людей, и одному из них пишет сообщение. думает потом, глядя в потолок: я действительно это сделаю? готов пойти на что угодно?.. и понимает, что нет никакой разницы, к чему он готов, а к чему нет. просто пока что он не способен влезть на мост и с него упасть на автостраду. ему нужно немножко успокоиться, выбить паршивые мысли из башки, расслабиться и не думать о том, как шестнадцатилетний жан умоляет рико перестать.

кевин трет лицо до красных полос от ногтей.

он ходит по дому с пылесосом, стараясь избавиться от мусора; в гостиной он трижды моет пол. крови больше не видно, но все еще ощущается ее запах - не отсюда, а из прошлого, и дом хочется сжечь к чертовой матери. правда, это не поможет. кевин знает, что не поможет ничего, пока жан не простит их, а этого не случится в ближайшем будущем.

ну и что ему тогда делать?..

телефон опять вибрирует. кевин уже выключил звук, и теперь дожидается тишины, хватает трубку и вынимает аккумулятор. да, с ним могут захотеть связаться люди ичиро - те, кому он не имеет права отказывать, - но… пусть приходят. пусть приходят и изобьют его. пусть всадят в него пару пуль. кевину все равно, пока решение принимает не он.

все на свете путается. давно ему не было так паршиво.

в дверь стучат уже очень долго, голова раскалывается от этого звука, кевину приходится подойти, по пути вытащив из шкафа биту. у него наверняка злое и крайне целеустремленное лицо, человек на пороге отшатывается:

- мать твою, ты же сам меня звал! передумал?

кевин забирает коричневый пакет. вот он уже на кухне, решает, класть таблетки под язык или проглатывать. нутро согревается остатками коньяка, потом бутылка улетает под раковину, а кевин ищет на полках другую.

он голоден, но никак не может заказать пиццу - телефон мертвый, аккумулятор неизвестно где.

кевину снится, что ему шестнадцать, и он в аэропорту ждет самолет из парижа, но тот никак не прилетает, а потом в новостях говорят, что боинг вылетел из аэропорта шарля де голля, но никуда не приземлился. исчез без вести.

ему снится матч против воронов, кевин одет в оранжевую форму [другой кевин одет в черно-алую], и это бесконечный поединок, стучат и ломаются клюшки, ревут трибуны, игроки один за другим падают замертво - кто от усталости, кто от удара утяжеленной клюшкой по голове.

снится, как он ищет выход из гнезда, везде темно, сплошные комнаты без окон, в каждой по две кровати, а в кроватях - по измученному подростку. кевин распахивает двери одну за другой, где-то должна быть лестница, но это комнаты, комнаты, комнаты, кабинеты хозяина и тренеров, больничная палата, что угодно, только не выход.

он хочет позвонить жану и просить у него прощения за все на свете, снова и снова, но теперь кевин не находит не только аккумулятор, но и сам телефон.

ему страшно жарко, и кто-то надоедливо трясет его за плечо. хочется вмазать, но движение получается вялым, ленивым, удар, конечно, не попадает в цель.

- отъебись, - раздраженно требует он, стараясь вывернуться из теплых рук. - серьезно, оставь меня в покое. я тебе зубы повыбиваю. у меня дом на сигнализации.

кевин чуть приподнимается - оказалось, он на кровати, - но его сразу начинает тошнить; он только и успевает, что перевернуться на бок, а потом его выворачивает на пол.

он утыкается лбом в край кровати, и на миг кажется, что он снова один. короткая передышка, которая оканчивается новым прикосновением, и кевин дергает плечом, стараясь слишком сильно не шевелиться, чтобы снова не блевануть.

- пошел нахуй, - он не может разлепить глаза, не знает, к кому обращается - ему кажется, это тетсуи, и потому он весь внутри сжимается от страха - сейчас обязательно последует удар тростью.

вместо удара знакомый голос требует прийти в себя, и кевин сразу реагирует:

- да я в норме. просто чем-то отравился, ладно? съебись, не трогай меня, ну?!

голова кружится - вот-вот его снова вырубит, и кевин ждет этого момента с нетерпением. последний сон, если задуматься, был не так уж плох, и он не против туда вернуться.

ты не знаешь, по каким причинам должна любить свою мать. ты никогда не чувствовала того, что она тебя любит. хотя бы чуть-чуть, хотя бы на йоту. на твой взгляд твоя мать в жизни любила всего две вещи: работу и своего старшего брата.
ты, честно говоря, не знаешь их истории. они тебе о них не рассказывали.
и всё-таки ты всегда считала, что дядя игорь любит тебя больше, чем твоя мать. он проводил с тобой больше времени. он дал тебе имя. ты по-своему гордилась им, потому что он был директором дурмстранга. той самой школы, которую ты окончила. тебе не выбирали мужа. тебя не заставляли выбирать себе работу. ты даже ездила с дядей игорем в поездку в великобританию. увы, но вернулись вы по отдельности. ты по нему очень скучала и горевала. ведь ты, в отличии от своей матери, оставалась  ж и в о й. (с чувствами, эмоциями и огромными желаниями)
ты всегда хотела знать, кто был твоим отцом. впрочем, тебе никогда о нём не рассказывали. мать - не хотела, а дядя - не знал, но догадывался. если бы тебе только дали подсказки, если бы тебе дали хоть какие-то наводки, то тогда... тогда бы ты обязательно его нашла.
ты многого не понимаешь до сих пор в этой жизни, даже не смотря на то, что ты уже выпустилась из дурмстранга. 
ты - упрямая. упрямство - черта членов нашей семьи без исключений.
ты сама ещё не понимаешь, но постепенно становишься похожей на свою мать и твоего собственного дядю.
кстати, ты своё полное имя не любишь и просишь сокращать его до этого короткого: "надя". потому что какая из тебя, к пикси, надежда?
приходи собирать свои ошибки.

---

♦ да, это про проблемы отцов матерей и детей.
♦ да, надя видела хогвартс и видела события кубка огня своими глазами.
♦ любимый дядя в части хронологии своей жизни на форуме присутствует и с тобой с удовольствием поиграет, как и я.
♦ после выпуска из дурмстранга мы переезжаем в великобританию. ты и я. я - с одной целью, а какая цель была у тебя - решай сама. с тем, кем ты хочешь реализовывать себя по профессии, тоже можешь решать самостоятельно.
♦ про отца надя не знает от слова «ничего» - н и ч е г о, но на него есть заявка и я, надеюсь, что он когда-нибудь появится.

Пример моего поста

[indent]холод пронизывает до самых костей. тюрьма великобритании ощущается кожей, еле слышным дыханием тёмных фигур, которые могли бы показаться магами или призраками, но на самом деле - это просто осадки тёмной магии, которые питаются хорошими воспоминания или светлыми эмоциями. она для них интереса представляет слишком небольшое количество, потому что каркаров-младшая свои светлые моменты  может на пальцах пересчитать, если вообще вспомнить о том, что они когда-то были.
[indent]однако этот холод возвращает в прошлое. в то время в школе, когда билась за право быть признанной. когда слова «потомок убийцы» звучали в её адрес от сокурсников. ей тогда хотелось забиться в угол, но другие волшебники воспринимали ситуацию иначе. клейма на ней не ставили. они становились новой надеждой, с которой получалось взаимодействовать. лучшим советом становилось - игнорировать. не верить. она же видела своими глазами. видела же?
[indent]ощущения схожие, но теперь новая бирка, которая могла бы стать конечной. «сестра убийцы» - повышение. изменение. возвращение в детство, в котором она ничего не сделала, чтобы получить такое прозвище. игорь каркаров допустил ошибку. её старший брат и защитник допустил ошибку и теперь должен был расплачиваться за неё в другой стране. каркаров-младшая кричит на гавейна, что разнесёт к чёрту эту изнеженную страну, если они превышают свои собственные полномочия. она знает - она единственная может исправить ту ошибку, которую допустил её брат. её заслуг достаточно.
[indent]- они не имеют права, - отрезает она любые попытки робардса объяснить позицию собственного министерства магии. ей плевать, что тот пытается сказать о том, что было убито так много магглорожденных волшебников. ей плевать, если бы даже небеса рухнули по вине её старшего брата. ей  п л е в а т ь, потому что в её глазах - он не виноват. он ошибся. все люди ошибаются. румынка готова повысить голос. готова сорвать дверь с петель того, кто станет помехой, потому что она знает правду.
[indent]игорю каркарову не место в азкабане.
[indent]несколько дней диалогов приводят к тому, что в итоге получено предложение. она сможет забрать собственного брата, не позволяя ему стать овощем после поцелуя дементора, если тот пойдёт на уступки правительству великобритании. он должен раскрыть имена сообщников и тогда его отпустят. передадут под её надзор для перемещения в румынию, где, она уверена, ему не светит нурменгард. его оправдают. дома его оправдают. останется только добиться от брата раскаяния, что покинуть эту страну, в которой им не место. ни ему. ни ей.
[indent]она знает старшего брата. он будет упрям. он будет до конца считать, что это его выбор. он маловероятно признает свою собственную ошибку, потому что у них с братом схожие черты. они - решительны и упрямы. ольга не сменила свою профессию, понимая, как сильно она не нравится брату. однако именно её профессия сможет помочь ему покинуть этот туманный и никчёмный остров раз и навсегда.
[indent]и плевать, что они все будут думать.
[indent]они ей задолжали на этой не её войне и в которой она стала случайным участником.

[indent]- не смей, - её голос звучит слишком громко, он отзвуками по коридорам азкабана оглушающей волной проносится, ведь ей столько хочется высказать не только правительству великобритании, но и этому волшебнику, который когда-то хотел защитить её, а теперь не может защитить даже себя. она ладонь поднимает вверх, как будто показывает знак стоп.
[indent]он слишком бледен. ещё чуть-чуть и могло бы сдуть ветром, одним из тех, которые в зимнюю пору блуждали по территории, на которой располагается их бывшая школа. игорь будто замёрз. застрял. осунулся. и у неё сердце сжимается от этого. она становится ещё более уверена в собственном мнении, что она должна забрать собственного брата. если прямо сейчас не может, то завтра или послезавтра, или послезавтра, но лучше завтра обязательно.

[indent]- не ожидала, что ты готов смириться с обстоятельствами и стать очередной мандрогорой запертой в азкабане, - она произносит эти слова достаточно отчётливо, пытаясь задеть гордость своего собственного старшего брата. может он и поступил неправильно, но если есть шанс это исправить - она исправит. выкупит. вытащит. вывезет. сделает всё, что необходимо, чтобы он не оставался в этих четырёх стенах. - думаешь обо мне, когда не можешь позаботиться о себе? - её выражение лица осуждает это бессилие, которым от него веет.
[indent]ольга подбирает самые жесткие слова, которые только может. задеть гордость. заставить прислушаться. пробить это упрямство, которое они так часто показывают друг другу, хотя в какие-то моменты их отношения иногда становятся самыми близкими.
[indent]они ведь семья.
[indent]и в горе, и в радости - не для брака.
[indent]и в горе, и в радости - для семьи.
[indent]для тех из них, кто остался.

[indent]- ты забыл, что тебе мать говорила? ты должен позаботиться о своей младшей сестре, а не бросать её, - он говорил ей это когда-то сам. как аргумент использовал, чтобы влиять на её решения, которые он считал неправильными. каркаров-младшая повзрослела и перестала обращать на это внимание, но для игоря - это пощёчина. - в одиночестве.

[indent]она руки на груди складывает.
[indent]игорь слишком быстро сдался.
[indent]если его лишили надежды - она станет его надеждой.
[indent]если он не верит в спасение - она станет его спасать.
[indent]не всегда же игорю пытаться защищать её, потому что теперь она сама может стать его щитом.
[indent]девочка, которая не могла стать щитом, осталась в дурмстранге.
[indent]мальчик, который потерял надежду, находился перед ней, но всё ещё упрямый. её старший брат, который счита

наверное, главная ошибка была в том, что я росла без любви

мы встретились с тобой в тяжёлый период. жизнь в детском доме осталась позади, и я совершенно не знала, что нужно делать, кем стать и кто я такая. ты же почему-то решил забрать меня к себе.

мы казались с тобой такими похожими, а потому и сомнений не было, что что-то не так ( в том что мы идеальная пара ). после того, как марк исчез без вести, я не находила себе места, но в нашей квартире я наконец-то смогла выдохнуть.

твои объятия, твоя доброта, твоя любовь ко мне - всё это будто собрало меня по кусочкам. и, наверное, я была просто благодарна тебе. подобрал беспризорницу, отмыл и привёл в общество - протянул руку, в которой я так нуждалась.

мне бы не хотелось, чтобы ты думал, будто я никогда не любила тебя

это не так. просто этого оказалось недостаточно - просто любила тебя не так, как надо было. ты никогда не был заменой - ведь ты, в отличие от марка, всегда был рядом со мной. и разве же я могу это забыть?

когда марк вернулся обратно в омск, я чувствовала, что ты напряжён. каждый день дома ты искал повод, чтобы поругаться со мной - а я искала повод, чтобы доказать тебе свою любовь. только так не делается, ведь чем больше было ссор, тем сильнее мы друг от друга отстранялись. тем больше мы не верили в наши отношения - ведь всё стало каким-то выдуманным.

между нами образовалась пропасть

мне жаль, что однажды я проснулась на другом конце кровати от тебя и поняла, что всё ещё люблю другого человека, что твои страхи не были напрасны, что мне придётся оставить тебя. прости (?).

про игру

• ищу мужа (нынешнего, а потом бывшего). насмотрелась я, значит, грустных (меланхоличных) фильмов и наконец-то решилась написать эту заявку. да, я подумала, что это достаточно забавно, что ты именно ежидзе - то самое альтер-эго ёжика. по всем законам мы должны были с тобой полюбить друг друга, прожить всю жизнь вместе и умереть в один день - два ёжика, которые нашли друг друга. но вышло всё иначе, ведь я (прости) сделала тебе больно. хочу за основу взять фильм "прошлые жизни" 2023. там тоже у девушки была первая детская любовь, которая появилась в её жизни (и жизни её мужа) спустя долгое время. наш с тобой финал более печальный, ведь едва ли ты и сам захочешь быть женат на мне, зная, что я люблю другого.

• представляю наши отношения тёплыми и душевными. поэтому и будет больно обоим, когда всё начнёт рушиться. ты встретишь меня, когда мне будет всего восемнадцать лет, ты поможешь мне встать на ноги, покажешь мне иной мир, докажешь, что меня можно любить, а не только бросать. и поверь, я буду отдавать тебе всё, что у меня будет. просто однажды ты испугаешься - того, что марк вернулся, и я уйду. мне правда жаль, что по итогу ты всё же оказался прав.

• ещё из хэдов: ну как ты мог понять, ёжик - девочка. и мы все живём в омске. в общем, попали в грусть-тоску русского реала.

• я пишу посты от первого лица (могу от третьего, если тебе так привычнее (в примере как раз такой)), обычно от 3 до 4к, могу писать часто, могу редко. главное, чтобы было комфортно. приходи, мы вместе подумаем над нашим сюжетом. для тебя у меня требований особо никаких нет - только не забрасывай игру. можно писать редко, но не пост раз в полгода, прошу, хаха. мне нравится играть не только в фандоме, но и в альте. так что ничего не мешает нам придумать ещё одну версию и отыграть более счастливый финал в ау. в общем, ты приходи, я тебя очень жду.

• в общении я не самый активный игрок. но могу присылать видосы, картинки и делать графику. в любом случае никуда не пропадаю, а ещё меня можно потыкать палкой и тогда я оживу.

пример моего поста

•● сквозь мои пальцы тянется лето
где бы ты не был, здесь тебя нету ●•

должно быть, невыносимо больно, когда с самого рождения на тебя вешают бирку "в этой жизни тебе места нет" - должно быть, постоянные ручейки слёз от обиды и грусти смывают жизнерадостную маску [да только это происходит лишь с годами]. когда тебе пять, то хочется лишь обнять хотя бы ногу воспитательницы, чтобы она пальцами хрупкими в волосы твои - чтобы немного погладила. да вот только когда тебе исполняется пятнадцать, всё это кажется лишь безумной сказкой, которая никогда с тобой не случится. вся боль останется рваными штрихами в дневнике, который недавно порвали злые мальчишки - вся боль останется заплаткой на жизни, которой не было.

ева переваливается через кровать, чтобы подойти к кровати ани. ева рукой аккуратно ведёт по её лбу горячему и чуть морщится, потому что ей не нравится, что никто из воспитателей совсем не хочет лечить её. всё ждут, когда приедет местный врач - он что, один на весь город? ева садится около кровати - лихорадка и жар, это ведь тоже отторжение. все через это проходят, когда им хочется найти своё место. ева его нашла, когда ей позволили принести в комнату кактус - показалось, что она хоть для чего-то может быть н у ж н о й.

ева достаёт из своего комода платки, складывает их все между собой и проскальзывает в коридор - тёмный как кишка монстра. надо лишь сделать пару шагов вдоль фотографий и грамот, вдоль оторванных обоев и их с марком имён, вырезанных по глупости два года назад. и она даже пальцами едва касается их, вспоминая, как ольга петровна ругалась на них за то, что они портят госимущество. ева фыркает - как и в тот раз - она сбившиеся волосы, что испортились из-за химии и белизны, поправляет - она ведёт бровями, которые странно что ещё не сожгла, постоянно наклоняясь над газовой плитой, чтобы прикурить.

в туалете холодно - или это так босые ноги морозит?
ева никогда не смотрит в зеркало, потому что ей не нравится то, как она выгляжу. говорят, что это переходный возраст - говорят, что так влияют гормоны - говорят, что в восемнадцать лет это пройдёт. да только чушь это всё - комплексы всегда остаются рядом, даже если ты привык делать вид, будто их [нет].

ева кладёт мокрую тряпку на лоб ани, чтобы хоть как-то помочь ей с температурой. она переворачивает платки, гладя по щекам и шее. наверное, не стоило им всем гулять недавно под дождём - прыгать как умалишённым по лужам и совсем не заботиться о том, что вода попадает в кеды и неприятно скользит по коже. что от дождя одежда липнет к телу, а потом напоминает высохший пластилин.

так больше не может продолжаться

ева выходит в коридор, быстро накидывая на себя ветровку марка. волосы в хвостик завязывает, чтобы они не мешались и старается проскользнуть совсем уж незаметно - бесшумно. но ноги в дырявых кедах прилипают к полу - и они издают такой неприятный чмокающий звук, будто в них всё ещё скоплены лужи. ева снимает их, думая о том, что точно сможет кого-нибудь разбудить. а она этого совсем не может позволить.

хорошо, что они ещё пару лет назад нашли проём между прутьев забора, через которые можно вылезти. надо только добраться до первого этажа, а там мимо охранника, который спит так крепко, что никогда не замечает пропавших детей. уволить бы его давно пора, да только всем жалко - да и дети любят, ведь он украдкой каждого подкармливает конфетами. теми самыми, фантики от которых ева вклеивала в дневник, пока его не порвали.

слышит имя свой - такой тихий и гортанный звук. не пугается совершенно, лишь останавливается, чтобы голову повернуть
чтобы прищуриться, потому что совсем славу не видит - ей бы давно уже очки надеть

- ухожу, - хотела пошутить следом "от вас", да только вот от обеспокоенного взгляда славы, лишь губу прикусывает. она роется в карманах, как будто найдёт там что-нибудь важное, но лишь нервничает, потому что не знает, что делать. славу брать с собой нельзя - а он ведь, как хвостик, привяжется и едва ли отпустит. поэтому ева головой чуть ведёт, фыркает, когда он произносит её мысли вслух. - тебе нельзя со мной, - говорит тихо и строго. а потом по волосам его кучерявым рукой ведёт и чуть улыбается. - я быстро. не беспокойся

Не переживай, все, что с тобой произошло, происходит только с хорошими людьми.
Да, я видел, как тебе больно, и да, ты не выбирала, в какой семье рождаться.
Я тоже не выбирал, но почему-то судьба несправедлива, и бьют тебя, когда я не получаю ничего, хотя веду себя как мудак.
Они говорят, что ты грязнокровка, а ты лишь опускаешь голову и молчишь. Им такое нравится, поэтому они продолжают, а когда вы вырастаете, она берутся за палочку.
Кто-то благородно предлагал тебе свою помощь, но они не понимают ничего. Вам не откажут, если вы спрашиваете, поэтому я сделал все молча.
Да, сначала я тоже получал , но это быстро закончилось. Мне почему-то захотелось стать сильнее. Ради тебя, что ли?
А мне нравится, кем ты стала в итоге. Ты не сломалась, и мне приятно думать, что я сыграл важную роль в твоем становлении как личности.
Ты мне все еще, кстати, нравишься, поэтому когда ты предлагаешь помочь отомстить всем за свои шрамы и боль, причиненную тогда, я даже не задумываюсь, соглашаясь. Мне не нужна причина, ведь палачи не спрашивают, когда их просят расправиться с жертвой.
Я ради тебя готов рискнуть и своей жизнью, и чужой. Ты выбрала правильного человека. Вряд ли нас можно назвать нормальными, но, может, в этом и есть наша прелесть?

менее поэтично

да, я люблю стекло, и предлагаю сыграть тебе в пару жертву буллинга, которую спасает совсем не благородный и красивый принц. персонаж неканонный, как и мой, так что можем вертеть почти все, что хочется.
мартин помогает тебе, дает всем отпор, пусть и поздно, но зарекомендовывает себя как надежного и ненормального сообщника
мартин любит магглов, у него своеобразная гиперфиксация, так что он более чем лоялен к твоему происхождению.
отвечать на его влюбленность не обязательно, потому что его чувства не зависят от твоих, но мы можем сыграть любовь, если ты захочешь)
да, твоя арка буквально character development из забитой школьницы до сильной и независимой девушки, одержимой чувством мести
мне не принципиально, какой будет внешность и имя, поэтому feel free to брать своих любимых актрис

музыкальные рефы: John McCrea - I Wanna Be Your Dog, Би-2 - Муза, Mother Mother - Arms Tonite
в целом о сюжете все, но если захочешь обсудить что-то, то приглашаю в тг brunyrus

Пример моего поста

Ну вот, теперь он звучит как вампир из девчачьих рассказов, который не может войти без разрешения не только в тёлку, но и в дом. Благо, на солнце не блестел как алмаз. Почему он спросил именно это - одному богу известно, хотя этот товарищ редко давал о себе знать. Наверное, кто-то, потерявшись, стал молиться кому угодно, дабы его спасли и забрали бы на вертолёте в лучший мир, но Лабиш такого не понимал от слова "совсем". Зачем молиться кому-то, даже не имеющему физическую форму, хотя тот пластиковый Иисус с лампочкой над головой на комоде его тётки вполне себе неплохо устроился в их доме, в детстве Марти часто корябал ногтями лакированную поверхность какой-то его странной тоги под визг женщины. Ему всегда было интересно, что же там кроется под тканью, но когда он выяснил, что это обычный белый пластик, то разочаровался в боге окончательно. Он как-то пытался спрятать Иисуса за комод, но тётка всегда начинала истошно вопить, и возвращала лампочку на месте. Тогда он разочаровался и в своей удаче. И сейчас его слепил свет лампочки в коридоре, словно Иисус увеличился и светил прямо на него, будто уличая во всех смертных грехах, которые он только смог сделать, прийдя сюда. Сморгнув наваждение, брюнет шагнул через порог.

Он ожидал именно такого радушного приветствия, не удара в челюсть, не пинка между ног, а искреннее непонимание ситуации и некий диссонанс в его существовании тут. Только был в лесу, а теперь словно телепортировался. Словно и минуты с его пропажи не прошло. С неким увлечением глядя на Тею, парень мягко поджал губы, когда та решила всё-таки задать самый логичный вопрос в данной ситуации.
- Я пришёл к тебе. - не менее логично ответил он, сунув руки в карманы, пытаясь ногтём большого пальца выковырять лоскутки кожи из-под ногтей. А что ей рассказать о том, где он был? Ёлки, ёлки, а потом ещё раз ёлки? Шершавый язык почти успел за чужим пальцам, но кончик так и остался едва высунутым, как только Тея убрала руку, слизывая кровь самостоятельно. Странная такая. Он любил странных. А Тею, кажется, больше всех. От её прикосновений серые щёки более-менее приобрели оттенок человеческой живой кожи, а по позвоночнику пробил импульс тока, из-за чего он даже как-то неестественно дёрнулся, как марионетка на ниточках. Он шёл к ней, всё верно, другие никакие мысли его больше не вели, лишь бы попасть к ней. А где он уже успел превратиться в жуткого оборванца - вопрос уже совершенно другой. Послушно повернувшись на месте, парень недоуменно уставился себе под ноги, замечая впервые за сегодня, сколько грязи он притащил за собой. На полу лежали комья земли, несколько листьев и сухой хвои. Хоть собирай и делай поделку из природных материалов. Судя по реакции, девушку что-то весьма удивило, тогда же удивился и сам Мартин, ведь он уже успел позабыть о ране на спине, которая вовсе не беспокоила.

- Раздеваться? Хорошо. - он был слишком послушным, но лишь потому что где-то в глубине его нутра копилось какое-то животрепещущее чувство, заставляющее натягивать ожидание как тетиву лука, который того гляди сейчас выстрелит. Избавившись от толстовки и оставшись в одной рубашке-поло с короткими рукавами, брюнет повернулся обратно лицом, комкая элемент одежды в странном мягком помутнении. - Тея, как у тебя дела? Почему ты ещё не спишь? - кажется, его ударили головой, а не спиной, иначе почему он задаёт такие дурацкие вопросы? Животный инстинкт уступил какому-то дремному состоянию, но Мартин тянет руки вперёд, уронив толстовку на пол, и тянет англичанку за плечи к себе, ощущая настоящий трепет всем телом. Она такая тёплая, ничего не понимающая, но живая и что-то да чувствующая. - Я пришёл к тебе. Я знал, что ты здесь. Ты же мне поможешь? - как будто длинные предложения давались с трудом, Мартин сделал шаг назад, пока не уперся задницей в какую-то столешницу, что заставило его проморгаться и словно выйти из какого-то транса. - Раздеваться, точно. - повернувшись вновь спиной, он ухватился за края рубашки и потянул через спину наверх к шее. Именно в этот момент дар речи полноценно вернулся к спортсмену.

- Я точно помню, что был в лесу. Это факт. Я бежал, бежал, а потом уснул. Спал под какой-то сосной, у меня, видишь, прилипло столько иголок, так чешется. - оставив рубашку на уровне лопаток, ирландец снова требовательно скребется, только уже костяшками, по ране, которая при комнатном освещении раскрывается в новой палитре. Бурого цвета ореол уже не смущает, смущает то, что в рану пролезает человеческая ладонь, а место, которое сейчас рьяно чесал Лабиш, уже блестело словно обглоданной позвоночной частью, можно было увидеть, как межпозвоночные диски создают упругость между костями, а брюнет продолжает свой рассказ как ни в чём не бывало: - Правда, мне кажется, я успел об что-то убиться, какой-то камень был, не помню. Но это вроде не существенно. Можешь какой-нибудь пластырь наклеить, я утром схожу к медичке? - просит он, опираясь руками на столешницу и поворачивая голову через плечо, насколько позволяет подвижность суставов. Раздаётся щелчок, словно акула закрыла резко свою пасть, и Мартин хрипло рассмеялся: - Вот это у меня позвоночник хрустит. Я давно не разминался.

Однако проблема продолжала существовать, ведь на одной голой кости всё не закончилось. От поворота рана стала увлажняться, по краям выступила не то бурая, не то чёрная жидкость, а Мартина почему-то затрясло мелкой дрожью, но он словно не замечал всего этого, как будто это у Флитвуд было наваждение. Мартин скидывает до конца с себя рубашку и опирается на столешницу что есть силы, и звучит очередной хруст: плечи неестественным образом выгибаются куда-то внутрь, ближе к грудной клетке, словно ключица как тростинка сломалась пополам, а спортсмена продолжает потряхивать. Но в один момент он резко выпрямляется, и всё вроде как встаёт на свои места. Только зияющая рана засасывает взгляд своей глубиной и подвижностью, как будто сверху на спину проецируют какую-то анимацию. - Ну так что, ты поможешь мне? Должен буду. Всё проси, что захочешь. - почему-то ему было важно, чтобы на всём этом деле налепили пластырь, словно он был какой-то панацеей от всего на свете, от его побега, от его проблем, от его хуёвых слов и поступков.

- Дядюшка Мокус нас утешает. А на самом деле здесь противно и мокро, и нету деревьев.
- Потише, Бомбино, потише, ведь здесь живет бегемот. А кому приятно слушать плохое о собственном доме?
- Болото - дом для бегемота, но нам сидеть в нем неохота.

Разыскивается член цирковой тусовки, дерзкий как пуля резкий. Жду персонажа для игры в паре, в том числе и для романтического развития, эдакий баланс раздражающе-экстравагантного человека вместе со спокойным и рассудительным Андре. В силу изначального канона обоих персонажей темы дискриминации не обходят стороной, поэтому общая тема проблем в социуме могла бы их сплотить.
Не стоит исключать взаимных поддразниваний, потому что предварительные ласки никто не отменял.
Очень надеюсь, что кроме кто-то меня заценит идею с циркачами в американском городке на фоне баров и проблем с Белладонной.

Пример моего поста

- Можно еще пообсуждать любовные перипетии, но это на вкус и цвет, - Кит был не в предвкушении всего этого, пытался скорее дотерпеть, а потом вытерпеть и перевытерпеть. – Предлагаю вести журнал жалоб и отношений, куда мы будем записывать сложившееся парочки их краткое описание, - парень в своей голове лишнюю информацию не держал, фильтровал, а тут и фильтровать не придется: все на бумажке и систематизировано.

Он был бы рад и сам сделать такой списочек, таблицу в Excel, страничку на тамблере с ветками и т.п., правда было одно «но» - рад бы не был. Жалко, что тут нельзя нанимать людей на грязную работу. Хотя, Каслберри и не пробовал. В списке обязательных задач в голове высветилась еще одна.

- Я запомню, - он реально запомнит, ведь информация важна, не каждый согласится за компанию принять вещества. – У меня и не седативные есть, - хитрый лис, ну или скорее Чеширский кот – последний образ даже больше подходит.

Не все знают, но у Кита под трипом есть развлечение: он слушает исповеди. Иногда это тупое дерьмо вроде «черт, чувак, меня накрыло», а иногда доходило до того, что человек признавался в убийстве. У Каслберри есть на  такие случаи свои законы, главный из которых: «Что было в трипе, остается в трипе», - имея  при этом ввиду слова, потому что, объективно, своим рисунком он гордится.

- Нормально, я привык, - мимолетно повернулся к Эстер, чтобы подтвердить слова Теодора.

Такой себе отпуск, если головой подумать. Кит не понаслышке знает, что дети бывают тем еще говном. Сам таким в детстве был и до сих пор не представлял, как его родители или сверстники не убили во сне, не задушили там подушкой или не вонзили ручку в гортань. Хотя, неудивительно, его одноклассники были слишком тупыми для использования канцелярии в качестве холодного оружия, а у отца была коллекция всякого огнестрела – какая там подушка? Кит уже собрался уставиться в книжку, чтобы насладиться оборотами и эпитетами профессионального писателя, поймав себя на этой мысли, когда услышал «даже не знаю, что вам ответить», почуяв, что после такой реплики польются ведра говно, но был приятно удивлен. То ли причина в том, что Антея тоже из Англии, и у него проснулась солидарность к товарищу по несчастью, что попал из интеллигенции в...Америку, то ли из-за подачи девушки, которая была краткой, почти безэмоциональной, при этом доносящей посыл – все произошедшее полный звездец. Каслберри встал бы и похлопал, не будь приличным человеком. Приличным человеком в тапочках и домашнем халате.

- Хорошо, что меня твой срыв обошел стороной, - что неудивительно, они почти не контактируют. – Вот как все происходило для меня: одна парочка начала разборки, вторая, потом русские вышли на сцену и стали творить «творчество», а я решил, что с меня хватит. Я по-тихому свалил, - вернее, сбежал. – А потом решил привнести в это место капельку своей гениальности. Признаю, что мое вдохновение в таких вещах хромает. Только поэтому мне пришлось, именно пришлось, прибегнуть к веществам. И я нарисовал голую женщину в общей душевой, - сказал, как отрезал, а после уставился на Теодора, чтобы обратить внимание публики с себя на юношу.

Сделал он это чисто из эгоистичных целей, чтобы все отвели от него взор и он подглядел, что там, в книге происходит.  А этот как начнет, так и не закончит. На вид, человек приличный: в рубашечке, с запонками, даже обувь протер, а как рот открыл, так все: слушай меня, вселенная.  Ничего против такой подачи Каслберри не имел, если, конечно, не принимает участие в организации в подобной речи.  Просто, не радовался когнитивным диссонансам, возникающим при восприятии.

Взгляд Фрэнка – холодный, суровый; такой, что морозец по коже тотчас пробегает. Хочется сделаться ничтожно маленьким, совсем крошечным, чтобы тебя взор Карателя не настиг и участь многочисленных жертв не коснулась.
Но бояться нечего, ведь тяжёлая рука справедливости мистера Касла не трогает невинных.

Он уже давно не на войне, поле боя теперь у него внутри.
Каратель в справедливость не верит, точнее в то, что подразумевает под собой система правосудия, и твёрд в своих убеждениях.
Он – само в о з м е з д и е без намёка на милосердие.

С ним лучше дружить, да только ни друзья, ни напарники ему не нужны. Лишние люди в его окружении – ходячая мишень, мельтешащая под ногами; слабость, пята Ахиллесова, что в бою будет лишь привлекать противников, а не помогать. За ним смерть преданным псом по пятам бродит и в конечном счёте она догоняет всех тех, кто к его окружению имел хоть какое-то отношение.

Он жизнью на(м)учен, потому одиночество для него – благословение, необходимая панацея от всех травмирующих событий прошлого, но никак не наказание.

xxx

Вопросов лишних Лора не задаёт, без умолку не болтает: если закрыть глаза, можно вообще забыть о том, что рядом кто-то присутствует. И эта немногословность не давит тяжёлым грузом, она комфортна.

Кинни, как никто другой, понимает Касла и не осуждает.

Фрэнк – не плохой человек, просто с ним произошло много плохого.

- Задание успешно выполнено, так что проваливай, девчонка. – Даже не взглянув в её сторону грубо чеканит Фрэнк и направляется к машине.

«тебе со мной нельзя»
«так для тебя будет лучше»

Лора молча хмурится, без толики сомнения семенит следом – чёрта с два она отстанет от него. Но Фрэнк слышит, как шагает она позади, попросту игнорируя сказанные им слова, и его бесит это глупое непослушание.

- Ты оглохла? Я сказал тебе идти своей дорогой. – Не зло – устало – повторяет ей, пытаясь достучаться.

- В этом и проблема, Фрэнк. Мне больше некуда идти.

---

:: Начну с того, что я не понимаю, почему среди нас всё ещё нет этого классного персонажа.
Мне кажется, взаимодействие Лоры с Фрэнком было бы интересно отыграть в первую очередь из-за того, что они действительно чем-то похожи: у обоих руки по локоть в крови, оба с тяжёлым прошлым и сложным характером, а ещё они отличные бойцы. На звание «дрим-тим» не претендуют, но зато им не придётся постоянно собачиться друг с другом. С ними можно отыграть много всего классного, мрачного и брутального, в перерывах пожёвывая стекло.
Кстати, по моей задумке Лоре должно быть чуть больше 20 лет, так что наниматься в няньки не придётся.

:: Пишу чаще всего длиннопосты (но могу и меньше, если нужно) в неспешном темпе и третьем лице, насчёт скорости в рамки не вгоняю и не тороплю – когда есть возможность, тогда и пиши. Можешь забегать сразу в лс, всё обсудим и обо всём договоримся.

пример моего поста

Грудь то медленно вверх поднимается, то резко вниз опускается, полностью опустошая легкие. Лора крепко веки сжимает и всё своё внимание концентрирует на дыхании – маленький приёмчик, которому научилась от своего сенсея ещё в стенах Полигона: сосредоточься на своём дыхании и обретёшь спокойствие. Насчёт спокойствия она, разумеется, не уверена, но избавиться от тревожных мыслей – хотя бы на некоторое время – у неё должно получиться.

Раз. Вздох.
Два. Выдох.
И так снова и снова.
Метод помогает, и через некоторое время девочка проваливается в царство сна. В кромешной, непроглядной тьме кто-то протягивает Лоре бледную, абсолютно лишённую жизни руку, крепким кольцом обхватывая тонкую девичью кисть. Не вырывается, не кричит, а послушно идёт следом за безликим путеводителем, игнорируя внутреннее чутьё, истошно вопящее, предупреждающее, что ничем хорошим это не закончится. Рука хватку не ослабляет, тянет за собой, уводя как можно дальше в темноту. С каждым шагом ноги становится тяжелее переставлять, словно они кандалами скованы; в зыбучие пески всё глубже затягивает, но Лора не сдаётся, идёт вперёд до тех пор, пока ступни не начинают проваливаться во что-то вязкое – только тогда она падает на колени, руками упираясь в землю. Безмолвный спутник больше не преследует, теперь она осталась одна (по крайней мере, так ей кажется). Ладони от пола отрывает и пытается смахнуть со лба выбившуюся прядь волос, но не получается – к влажной коже всё прилипает. Хочется избавиться от грязи, ладони потерев о землю или о грубую ткань одежды, но становится только хуже: непонятная густая влага укрывает собой всё больше тела, впитываясь в каждый миллиметр кожи, медленно перетекает от кончиков пальцев к локтю, а затем мелкими каплями падает на пол, усеивая землю россыпью тёмных созвездий.

Теперь Лора видит: её руки пропитаны кровью женщины, у тела которой она навзничь упала и до сих пор не нашла в себе силы подняться; той, что вырастила её и – в отличие от остальных – относилась как к ребёнку, а не бездушному оружию. Стеклянные глаза Сары смотрят сквозь девочку, на приоткрытых губах застыл безмолвный крик, пальцы в надежде тянутся к ней, словно ещё чуть-чуть, и прикоснётся. Но Сара не оживёт – Лора это прекрасно понимает. На груди у доктора Кинни виднеются чёткие отметины, растёкшиеся алыми пятнами по всей одежде – они не уменьшаются, наоборот с каждой стремительно ускользающей секундой становятся всё больше и больше.

По щекам тонкой влажной дорожкой стекают слёзы и капают на землю, смешиваясь с тёмно-бордовой кровью – вот что бывает, когда Икс-23 теряет над собой контроль.
Кто-то в итоге страдает.
Так происходит каждый раз.

Рука мёртвой женщины резко дёргается под неестественным углом, стальной хваткой сжимая ладонь и заставляя заглянуть в глаза. Сара впивается взглядом в лицо Лоры, но от былой теплоты и нежности ни следа не осталось – сейчас там холод, злость, презрение. Всё что угодно, но только не та привычная доброта, за которую она из последних сил, как за спасательный круг, цеплялась в моменты отчаяния. Женщина беззвучно, одними губами проговаривает слово, заставляющее Икс-23 застыть на месте.

«У-бий-ца»

Уже готова истошно завопить, позвать на помощь, но вместо этого вырывается из цепких лап своего ночного кошмара, открывает глаза и видит перед собой обеспокоенную Пыль – девушку, которой не посчастливилось оказаться её соседкой по комнате. Должно быть, Кинни действительно кричала во сне. Хочется заверить, что всё в порядке и ничего страшного не случилось – наверняка всем снятся до ужаса реалистичные кошмары, от которых по телу дрожь пробегает. Но только когда начинает протягивать руку Сурае, понимает, почему соседка так странно себя ведёт: меж пальцев поблескивают острые лезвия – когти уже наготове, так и норовят проткнуть чью-нибудь плоть.

Объяснить бы, что она не хотела этого, да во всём обвинить инстинкты, над которыми Лора не в силах совладать, но оправдания вместе с извинениями – такими чуждыми и незнакомыми – комком застревают где-то в горле и в конечном счёте не слетают с уст. Ей хочется сквозь землю провалиться, скрыться, испариться – всё что угодно, лишь бы не пересекаться с Пылью, поэтому она немедля думая встаёт с кровати, забрасывает на плечо рюкзак, второй рукой хватает старую куртку и поспешно выбегает из комнаты, оставляя Сураю в полной растерянности.
Стремительно проносится по лестнице, минуя холл вылетает из школы и в мгновении ока оказывается на улице. В ранних подъемах есть свои плюсы: никто не поймает за руку и не спросит, куда она собралась с утра пораньше. Ни в стенах школы, ни за её пределами ни души, словно время на какое-то короткое мгновение остановилось.

Кинни подставляет лицо сентябрьской утренней прохладе – свежий воздух как минимум поможет привести мысли в порядок. Она не знает куда идёт, ноги на автомате ведут по протоптанной тропе к укромному месту, где её никто не найдёт. Бросает на землю рюкзак, в котором уместились все её вещи: пара сменных футболок, потрёпанная книга «Пиноккио» и скомканный листок бумаги. Это всё, что ей нужно; тот самый багаж, который готова пронести за собой через всю свою жизнь. Сама присаживается рядом на траву и делает глубокий вдох, наполняя лёгкие свежим воздухом. Здесь – в окружении деревьев и щебета птиц – ситуация не кажется такой ужасно гнетущей. Глядя на скрывающуюся в кроне листвы бледно-оранжевую полоску рассветного неба, Лора пальцем костяшки потирает: то место, откуда ещё несколько минут назад торчали два острых адамантиевых клинка. Трёт сильно, пытаясь избавиться от глубоко въевшейся грязи; её руки чужой кровью пропитаны, от которой никогда не получится очиститься.

Может, она напрасно пришла в школу, ведь это было так глупо с её стороны – надеяться, что ей помогут, рискуя при этом жизнями других. Прошёл лишь день с того момента, как она абсолютно потерянная и сбитая с толку появилась на пороге с зажатым в кулаке письмом; буквально вчера ей предоставили крышу над головой, и за столь короткий срок Кинни уже успела напасть на свою соседку по комнате. Все, с кем она так или иначе пересекается, в конечном счёте страдают либо от её рук, либо по её вине. Пожалуй, цена у этого эксперимента слишком велика. Возможно, всем было бы лучше, если бы она прямо сейчас взяла все свои вещи и ушла прочь, никому ничего не сказав.
Но что-то всё же заставляет остаться.

Лора из рюкзака достаёт свёрнутый листок бумаги и в очередной раз взглядом пробегается по расплывшимся буквам; крепче пальцами сжимает письмо и вчитывается в каждое написанное слово, словно это ей поможет отыскать ответ к сложной головоломке. Этот небольшой клочок бумаги – всё, что осталось в память о Саре. Вероятно, она не просто так направила девочку к Логану: верила, что ещё есть шанс обрести давно потерянную человечность.
Смятение безжалостно душит, невидимой верёвкой сдавливает шею – Лора на перепутье и не знает, что ей делать дальше.

[html]<div style="width:90%; padding-left:10%;">давай ты умрешь — никто не расстроится. а вообще, знаешь, что? давай, разъеби гостиную стулом, разъеби себя, выйди на блядский подиум и заяви: все, что вы видели, все ложь, здесь не были и не будет ни грамма правды, вы видите отшлифованную картинку, пока деньги стекают из городской казны. почему нет, чего мы играем в этот ебаный спектакль? а если хочешь врать им, то да похуй, меня, блядь, от этого избавь. из тебя хуевый отец. так не пытайся.
</div>[/html]
— мой пример для подражания? конечно же, мой отец. я так им горжусь, что это сложно описать словами. он столько всего добился, сам, честным путем, а сейчас он продолжает выполнять свои обещания — это ценно, не правда ли? конечно, нам было совсем ни о чем лет, но я рад знать, что мы его семья, что мы были здесь, чтобы поддерживать его по мере возможностью. к тому же, это счастье вырости в такой любящей семье, счастье, когда несмотря на свою загруженность, отец всегда находил для нас время.

- - -
мы примерная семья, это напоказ. как полагается: у нас внутри пустота, шаром покати. у нас внутри все как в домах, где продешевили с ремонтом: чудесная отделка и порванные провода между стен. у нас с тобой замыкание, в какой-то момент провода загорелись и теперь мы кричим. друг на друга, громко, что звенят окна — звенели бы, у нас хороший дом, хороший ремонт. никто не продешевил со звукоизоляцией. а домработнице ты платишь слишком много, чтобы она выносила такие мелкие детали. а как думаешь, если бы ты все же ебанул меня стулом, это была бы красивая новость?

у нас хорошие отношения на публику, у тебя хорошая семья, восхитительные дети — на публику. савва волонтер, отличник, мальчик с честными глазами и открытым сердцем. мальвина — нежная, невинная, безупречная. мы семья с обложки журнала ( мы только на картинке и существуем, но тсс, это же секрет. твой ) ты, наверное, в это долго верил. мальвина приемная, я — родной, но мы ведь оба твои дети. мы ведь так восхитительно умеем врать.

[html]<div style="width:90%; padding-left:10%; padding-top:15px;">( я думаю, если бы мой отец умер, его бы нашли в петле, мерно раскачивающимся, словно маятник. нашли бы спустя несколько дней, не сразу: громкий жест, который никто не услышал. а, возможно, я не прав — и он просто отступил обратно в туман, незримо _не стоящий рядом всю жизнь, детство. незримо возвышающийся за плечом, как на старой фотографии: ракурс замыленый и будто покрыт слоем пыли. )</div>[/html]

---

так, ну что.
- да, я плагиачу стаса кудинова, и что вы мне сделаете. и да, ты еще и мэр ( или был мэром )
- да, я решил, что расшатывать устои — так совсем, и приплел мультик.
- да, у нас тут кроссовер ну погоди, где у нас разъебалово с волком, и я сказал, что мальвина мне сестра ( ни о чем не пожалел, она охуенная ) 

хочу простого человеческого, семейной драмы. семейную драму вижу мирной, спокойной: с приступами гнева и плохо контролируемой агрессией (твое), показательными наркотиками, вписками, с приведением в семью уголовника (мое). хочу, чтобы ты под мое совершеннолетие вспомнил, что у тебя есть дети, узнал-заметил, что несмотря на красивую обертку, под той хуйня какая-то. что они выросли такими же хуевыми, как ты. это, наверное, неприятно?

хочу скандалов, хочу громко хлопать дверью, хочу орать друг на друга — ты можешь пиздануть меня стулом, но можешь не пиздануть, если тебе все же неловко. хочу, чтобы ты пытался учить меня жизни, чтобы ты охуел, когда я скажу, вот этот мальчик (почти твой ровесник) десять раз сидевший, он мой (проект//ну ты же не совсем тупой, да?) я его перевоспитываю и помогаю обустроиться в жизни. хочу, чтобы ты смотрел на наши ошибки, как на свои юности, а уже поздно.

я вижу кучу красивой драмы и разъебаность в твоем прошлом, где все не так, как надо, что нет любви, нет умения быть отцом. есть желание влезть в политику, и выстраивая красивую картинку, забываешь следить за ней вблизи. что, наверное, ты попытался устроить свою, да и нашу жизнь — хорошо. а вышла хуйня. а все равно нет счастья, скажи. хочу, чтобы были измены с твоей стороны, отношения, которые ты не афишируешь, чтобы красиво пререкаться. или давай ты прячешь трупы на заднем дворе? хочешь, у тебя было криминальное прошлое, а потом ты стал строить приличную жизнь. хочешь, у тебя были все шансы уехать в большой город, а семья прибила тебя здесь.

можно подстраивать под себя кучу всего. но внешность, политическая активность и любовь к драме — вот. ну и детей у тебя двое, мальвину возвращать в детдом, уже поздновато. хочу отца, что пиздец, придите поиграйте со мной, пожалуйста.. пишу от мало до много, готов ждать долго и тоже проебываться - нет, не та строчка, где там та. мы все очень классные, приходи вчера.

---

а еще пока мы сюда шли меня разъебало весной и поэтому туда б раулем да или ильей меня тоже можно забрать если вдруг захочется пятнадцать похожих альтов. спасибо за внимание всем пока (приходи уже)

пример моего поста

бесит. бесит. бесит.

говорят, надо дышать, правильно, через рот, в живот, квадратом ромбом бумерангом - как? зая думает;;% мысль капает кап-кап-кап за собой от одной к другой кап-кап-кап дробью барабанной ли, пистолетной ли — пулемета у волчи-ека не завалялось, скучный ты, войцех, с к у ч н ы й. прирученные звери они ведь что? скучные. зайку потряхивает зайка хочет выйти, хочет выпить, савонька делает все и не ширяется в вену лишь оттого, что есть какие-то грани, есть какие-то грани хорошо-плохо (зая так делал — зае потом было п л о х о ) суки вы все ебанные. что бы волче не говорил, зая учится на ошибках. своих, чужих, ошибок войцеха в этом настроении он может назвать уйму, много, веских, непростительных — войцеха за них одновременно хочется целовать, одновременно с этим проставлять на колени и ломать ноги, руки, бить ремнем каким-нибудь долго, чтобы извинялся, чтобы грыз намордник и не был таким домашним, послушным — волче, прирученные звери с к у ч н ы е.

дело ведь даже не в войцехе. он просто попадается под руку. попадается уже под то, что находится в своих ебенях, находится отнюдь не в их заебатом районе, далеко ехать, не изобрели, сука, телепортов.

стасу — не отцу, нет, с т а с у — же нужна эта все картинка. приличной жизни. приличной семьи. вон туда — вот нахуй.

савва думает, что сейчас позвонить в прессу, сказать, приезжайте, я покажу вам истинную глянцевую картинку, по всем законам глянца, нет хороших мальчиков, нет хорошего отца, нет ебаной счастливой семейной жизни, вперед, давайте — ширнусь на камеру. 
савва на случайном такси едет к войцеху.
телефон в руки берет, но к тому моменту уже забывает, что хотел.

его бесит скролить ленту, бесят сообщения, которые не затыкаются, чатов, каналов, тех, кому не похуй, отца он глушит, сносит, восстанавливает — хочет уебать телефон, вспоминая.

его бесит даже то, что войцех пошел посрать именно тогда, когда он приходит в его квартиру, неприлично, плохо, фу таким быть.

савонька хочет пиздить эту ебаную дверь ногами. 
хочет пиздить ногами волче.
савва запинаясь в собственных ногах, проходит в квартиру, хлопает глухо дверью, проходит в комнату, даже не помнит-не узнает какую, у той уступают стены, одна комната сменяет другую, а савве для этого даже на ноги вставать не нужно.

не нужно — но кто-то тупой считает иначе.

— отъебись, — бормочет — бормочет ли или показалось? — савонька, и дает себя шевелить, дает себя поднимать, мир переворачивается, войцех натурально чудится волком, со своими руками, со своей облезлой

савва хочет тому об этом рассказать, но нужно шевелиться, шевелить языком, этого делать не хочет, не хочется, неудобно.

— бесит,
в спину ему дует, дышит этим бесит. 

— бе сит, — и исправляется, не совсем исправляется, дополняет скорее ответ, чтобы тот был полным, — б е с и ш ь, — ебаное блядство. н а х у й я ему войцех. нахуя ты , сука , так притягиваешь, прикипаешь —заставляешь прикипеть— к себе (бесишь меня / / / б/е/с/и/шь).

какое нахуя стерпится-слюбится ты нет. бесишь, за слова — язык бы тебе вырвал.

ему нравится, немного щекотно, он дергается на прикосновения, но нравится, хочется, чтобы продолжал, но хочется не только. хочется ударить, хочется — бесит все. савва знает, что делать, когда такое происходит, мир бесит, когда есть ручной волк, обычно подставляется савва, порой, они вместе, сейчас он хочет только сам — так редко. и не сомневается нельзя-можно-ли - получит не получит. бьет его ногой в живот, мажет, бьет еще, больно, прямо обувкой. не жалко, его игрушка - может разломать. можно позволять.

— сука, — бормочет савва, и падает на волка, на своего.
аккуратно почти, за диван хватаясь; кулем падая.
берет его руку, со второй попытки ухватываясь, кладет ладонь себе на ребро, сука, но считай дальше, мне нравится. кажется говорит — считай дальше.

его.
его волк. псина подзаборная.
с зубами выдернутыми.

бесит его все, что пиздец. 

пальцы чужие хочется ломать,
[indent] тогда попустит, тогда попустит??

нихуя тебе не поможет, зай.

[indent] смотришь взглядом своим темным. внимательным. выжидающим. близко подходишь, после – отталкиваешь. поведение твое не поддается логическому объяснению, и я взгляды на тебя бросаю украдкой. понять пытаюсь, тайны выведать. [тщетно]
[indent] смотришь на меня взглядом пылающим; таким бы в преисподней грешников наказывать, но я от чего-то страха не чувствую [или просто крыльям твоим белоснежным по глупости верю]. я к твоему пламени как мотылек тянусь, даже не подозревая о скорой погибели.
[indent] голос внутри меня твое имя произносит с хрипом, на выдохе. голос внутри меня будто бы рассказать что-то пытается, но я не слышу. я не чувствую. я не помню. да и нужно ли? воспоминания - боль. грезы о будущем - пепел, скрытый под слоем свежего снега.
[indent] смотришь на меня так, словно ожидаешь чего-то [проблеска узнавания?], но в моем разуме глухая стена. мое сердце обращено в камень, и душа моя заперта.
[indent] так скажи мне, ка-ин
[к чему все это?]

---

да, заявка в пару к лэйн; да, обсудим все сюжетное вместе, накурим хэды и все такое; особенно после финала снр и начала сн3 идей появилось просто масса. но не стану расписывать все тут иначе текста будет много, и предпочту поделиться ими с тобой лично, выслушать твои, и вместе придумать то, что устроит нас двоих.
внешность меняема, хоть симоне идеален на каина, правда, но со мной можно договориться о смене.
по постам я пишу от 3,5 и как пойдет, по скорости не тороплю, умею терпеливо ждать, умею в спид-пост, если нужно; могу с птицей, без нее, с заглавными, лапсом, да как угодно, подстроюсь под твой стиль.

Пример моего поста

[indent] порыв ветра едва колышет ветви невысоких деревьев, растущих по периметру небольшого блуждающего острова. самого удаленного от цитадели, уединенного да безопасного [но не от нее]. здесь практически не водится никаких существ, а тишина стоит такая, что если замереть, то можно услышать легкое шуршание черных перьев за спиной.
[indent] она сидит прямо на мягкой траве, небрежно привалившись к стволу одного из деревьев и с прищуром смотрит вдаль. там, меж облаков, едва виднеются очертания крыльев. они то появляются в воздушном потоке, то вновь исчезают, скрытые сгустками уплотненного воздуха.
[indent] тремор в пальцах выдает волнение, да только усмешка на губах ее алых вовсе не нервная.
[indent] лэйн – сплошное противоречие. маленькая демоница с пленительным взглядом да устами, с которых речи в основном отравленные срываются. тот план был прост; а внимание сразу двух серафимов оказалось привлечь еще легче. она назвала бы их глупыми ангелочками, да только сама себя в ловушку загнала, когда мысли о них допустила гораздо глубже внутрь.
[indent] движение резкое, шелест крыльев за спиной. шаг вперед, за ним еще один. она отводит взгляд от горизонта, - сердце мысленно отсчитывает удары, - и вновь смотрит вдаль. очертания летуна становятся ярче, но еще недостаточно, чтобы блики солнечные явили ее взору истинный цвет волос.
[indent] глупо.
[indent] глупо было полагать, что ее план удастся. глупо было надеяться, что она сумеет обыграть тех, кто гораздо старше и влиятельнее. маленькая девочка-демон, - и это вовсе не метафора, - что подобно смертным легендам вознамерилась взлететь слишком высоко за столь короткое время. не ожидая, что на вершине с нее потребуют плату.
[indent] пальцы с ногтями длинными касаются висков. зов отца в этом месте становится тише, но она все еще слышит его голос, все еще чувствует его ярость; она все еще подвержена его влиянию, да только глупое сердце впервые велит поступить по-своему.
[indent] глупое сердце вообще не тот орган, который она должна была слушать, но все изменилось в тот момент, когда ее губ коснулись чужие; в тот момент, когда она ощутила крепость чужих рук на своей талии, и осознала, что больше не видит разницы.
[indent] каин и авель. словно день и ночь ее жизни; столь одинаковые, но в то же время до невозможности разные. сыграть на их ангельском чувстве и всепрощении было слишком просто; проникнуть глубже под кожу оказалось гораздо сложнее. а когда получилось – она поняла, что с разбегу нырнула в пропасть, вырвав собственные крылья.
[indent] резко. на выдохе.
без шанса на спасение.
[indent] вдох-выдох. гребанные чувства; она их не желала. она их не просила. у нее был план. идеальный, с виду успешный. у нее были четко продуманные действия, способы стать ближе, и в этом уравнении не было места эмоциям. искренним да настоящим. в этом уравнении переменными служили лишь ложь да мастерская игра, способная свести с ума, вот только лэйн не учла собственного тщеславия. глупая_глупая_глупая дура.
[indent] когда два серафима начинают сходить с ума, их одержимость становится заразной; когда риск быть обнаруженными становится реальным, приходится снова и снова возвращаться к мыслям о необходимости сделать выбор. но каждую ночь, пока она лежала в своей постели в одной из комнат цитадели, прислушиваясь к звукам за окном в ожидании шелеста крыльев, мысли в ее голове становились все более неопределенными.
[indent] и там, где начинались фантазии об одном, неизменно возникал и
второй.
[indent] ее могли казнить за связь с одним лишь ангелом, что говорить о двух…
[indent] вдох. выдох. ногти впиваются в кожу ладоней [больно]. сердце на мгновение пропускает удар. поцелуев украдкой и мимолетных касаний давно стало мало, а от взглядов, что она ловила на себе в толпе, [жадных] в воздухе искрили молнии. глупо и беспечно. хождение по краю разгоняло адреналин в крови; хождение по краю было подобно глотку воздуха, да только падение означало неминуемый проигрыш.
[indent] но жадность демонская выбор сделать не позволяла. ей, жадности, хотелось всего и сразу. ей, лэйн, хотелось получить их двоих.
[indent] силуэт в небе становится ярче. шаг подобный – чрезмерно рискованный. шаг подобный – словно она босиком по острию клинка. да только сердце глупое в ритме ускоряется; сердце твердит, что все получится [разве?], а усмешка на губах алых становится шире, прежде чем она о ствол дерева не облокачивается, руки на груди скрещивая, да не набрасывая на лицо свою привычную маску демонической беспечности.
[indent] эдакий защитный механизм, привычка выживать в логове змей, где из-за репутации ее отца каждый ангелок видел в ней само исчадие преисподней. она бы сказала, что они не правы. она бы подумала, что пошла вся в отца. и он мог бы ею гордиться. мог, если бы не…
[indent] она намеренно выдерживает расстояние. намеренное не сокращает дистанцию и лишь следит взглядом из-под полуопущенных ресниц за тем, как на остров приземляется первый.
[indent] глаза в глаза, шаг навстречу, немой вопрос. она ладонь вскидывает, желание подойти сдерживая, да произносит хрипло:
[indent] — я должна признаться. — позади на фоне сгущающихся туч мелькает второй силуэт. сердце ускоряет ритм. вдох. вы-дох. чуть склоненная на бок голова, пульс отсчитывает мгновение, и усмешка на губах едва дрожит, выдавая волнение. или то лишь очередная ложь? — я так больше не могу. — силуэт в небе становится отчетливей, но ей уже не нужно различать цвет волос. взгляд прямой в темноту глаз напротив, желание подойти ближе и зарыться пальцами в непослушные волосы практически нестерпимо. бегло облизанные губы, чуть смазанная помада. — вы мне нужны. — порыв ветра от чужого приземления на мгновение взлохмачивает волосы. шаг влево, чтобы видеть второй силуэт. — вы оба.
[indent] и отсчет до критической точки уже начался.

[indent] взгляд влюбленного поэта, ухмылка дьявола, готового совратить даже ангела и гениальность, граничащая с безумием — всё это барти крауч младший, которого близко знают лишь несколько человек. а пандора читает, как открытую книгу. она знает, что он ищет внимания_признания, в прошлом у отца, после у лорда. когда она впервые увидела его, то сравнила с брошенным щенком, ищущим добрые руки, чтобы его приручили. но щенок вырос и стал в о л к о м, похожим на хтоническое чудовище, коим рисуют фенрира скандинавы. [дора всегда сравнивала их трио с детьми локи, отводя себе роль хель, барти — фенрира, а регу — йормунганда.]

[indent] о собственных сравнениях она никогда не говорила, но часто делала зарисовки, которые видели оба слизеринца, с которыми она была знакома с детства. барти сначала раздражало, что она сравнивает его с  п с и н о й, а не со змеем, но после он нашёл плюсы в этом образе и даже грозился сделать волшебную татуировку с фенриром. но не сделал. они многое не успели сделать из того, о чём мечтали. их мир был разрушен их же руками, ибо они сделали неправильный выбор. играя на собственную жизнь с судьбой в покер за карточным столом, они  п р о и г р а л и  в шахматы.

[indent] барти попал в тюрьму, а пандора осталась одна, с их маленькой луной, о которой они узнали за неделю до его ареста. она искала выход, поступившись собственной гордостью пришла к краучу старшему, но получила лишь презрение и обещание, что её ждёт камера по соседству с барти, за сокрытие преступника. [ведь она пожирательская подстилка] после ссоры со свёкром, пандора попала в мунго и чуть не потеряла рёбенка. в тот момент появился ксено, которого барти просил о помощи для неё. ксенофилиус защитил пандору и луну, чтобы на ту не пало клеймо дочери пожирателя. он стал замечательным дядей_отцом для девочки, защитив кузину и её дочь от косых взглядов и шепотков за спиной.

[indent] брак между бартимеусом и пандорой так и не стал достоянием общественности. барти позаботился даже об этом, спрятав документы, защищая любимую женщину даже попав в азкабан. как всегда внимательный к деталям, просчитывающий события наперёд. [пожертвовавший собственной свободой ради спасения жены и дочери.]

[indent] об этой стороне его личности знали двое человек, персефона крауч и пандора лавгуд_крауч. ведь таким заботливым и оберегающим он был только с ними, остальным обычно показывая лишь тёмную_злую сторону собственной натуры. они пытались вызволить барти, работая сообща, тайно переписываясь и встречаясь. ведь они хотели видеть барти на свободе. пандора не боялась осуждения со стороны других магов. ей нужен был любимый мужчина и отец её ребёнка рядом. но он погиб. умерла и персефона. в день смерти_побега барти пандора родила луну. узнав о случившемся, она сдалась, опустив руки и погрузилась в депрессию. а спустя время погибла во время эксперимента. так закончилась их  т а й н а я  история любви. [по официальным данным.]

[indent] на деле влюбленные оказались вместе, запертые на чердаке поместья краучей — история достойная пера агаты кристи, не иначе. смерть пандоры была подстроена краучем старшим, ибо его сын из раза в раз сбегал к ней, сбрасывая империус. и мужчине не пришло в голову ничего умнее, чем похитить женщину и наложить на неё империус, подселив к сыну. [они потеряли себя.]    лишь спустя почти десятилетие они смогли сбежать. но они уже были сломаны_раскурочены_раздавлены. они были безумны. ведь любая магия имеет свои последствия.

Пример моего поста

[indent] пальцы тонкие путаются в чёрных локонах, перебирают их, будто бы расчёсывая, пока парень, сидящий перед ней рассказывает о прочитанной книге, увлечённо, горячо, ярко. он увлекает её в мир собственной фантазии и мир автора, который оставил свой отпечаток в его душе и сознании, наполняя его образами и смыслами, яркими и живыми. он увлечен, затерян в собственном мире, куда пускает лишь её, радушно распахивая для неё двери и застилая дорогу ковром, чтобы она смогла ступать там не гостьей, но полноправной хозяйкой. он временами переходит на другие языки, зная, что она поймёт и не станет одергивать, не собьёт его с мысли, пока он не закончит она не произнесет ни слова, позволяя ему выговориться и раскрыться перед ней, впуская в самые дальние и сокровенные уголки его души, куда другим не было доступа. всё это было лишь для неё, п а н д о р ы, его богини морей.

[indent] она ценила то, что барти с ней был открыт, буквально обнажён, как оголённый нерв, лишенный какой-либо защиты. с ней ему не нужна была защита, потому что она была готова окружить его щитом, выстраивая его из мыслей, прикосновений и объятий. она была готова защитить его свет от всего на свете, ибо ценила его и любила. она восхищалась его светом, поэтому была бережна и нежна. бартимеус крауч младший был для неё солнцем, которое она была готова спрятать ото всех, чтобы он согревал только её.

[indent] её пальцы касались его волос и кожи головы, но совершенно не отвлекали его от рассказа, которым он был увлечён. даже не видя его лица, она знала, что его глаза горят_блестят от восторга, который легко спутать с безумием. ведь он был до крайности одержим вещами, людьми, книгами, событиями, но всегда старался сдерживать себя, пряча собственный огонь за семью печатями, не позволяя себе сиять — он боялся, что окружающие затушат его свет. он боялся реакции отца. он мечтал о любви отца, грезил его признанием, но при этом пытался всем своим видом показать, что ему не нужно. а также он боялся, что отец никогда не оценит того, что он смог добиться. лучший ученик факультета, гениальный, горящий волшебством и новыми знаниями, мечтающий покорить весь мир, изучив его тайны. противоречивый, открытый перед ней, но замкнутый с другими, закрытый на все пуговицы, с глазами дикими и злыми, как у попавшего в неволю волчонка. стоит протянуть к нему руку, как он вцепится в неё зубами, крепко сжимая челюсть, вырывая куски плоти, дробя кости. опасный, но при этом беззащитный. пандора удивлялась тому, что он сочетал в себе две противоположности и от того со стороны казался странным, далеким от определения нормальности, таким же, как и она сама. не менее странный, чем ксенофилиус.

[indent] ей нравился бартимеус. смотря на барти, она думала о том, что её притягивали странности, ведь и она сама была такой же, а может быть даже хуже. она была н е н о р м а л ь н о й. одержимой. при внешней хрупкости и нежности, она была боевой, способной одним ударом сломать обидчику нос или кинуться на него и откусить ухо, устроить скандал и не скупиться на выражения. б е з у м н а я. репутация у неё была неоднозначной. она казалась холодной, но в ней бурлил вулкан, который невозможно было сдержать в узде, ведь он обжигал её и грозил спалить дотла. но барти будто бы разжигал этот вулкан сильнее, наслаждаясь тем, что она готова была уничтожить весь мир. он наслаждался её истинной натурой, радовался каждому взрыву и шторму, из раза в раз прося её лишь об одном — не прятаться, не запирать себя в раковине рядом с ним. иногда ей казалось, что объединившись они усиливали друг друга, сияя ярче, чем по отдельности.

[indent] однако был в её жизни другой человек, с которым она вела себя иначе, с ним она была мягче и нежнее, женственнее, её пламя становилось домашним очагом, а жерлом вулкана. этим человеком был ксено. он будто бы служил буферной зоной, успокаивающей её штормы и грозы, обещающие вырваться на свободу и уничтожить мир. он сглаживал её характер, одним прикосновением успокаивая разгоревшийся внутри пожар и она становилась кроткой и послушной. нежной и ласковой, окутывающей тёплыми водами и бризами. она становилась домашней кошкой, а не монстром, обещающим сожрать печень и выпотрошить врага.

[indent] ей нравился ксенофилиус. ей безумно нравилось то, как она чувствовала себя с ксенофилиусом. ей нравилась та пандора, которой она была рядом с ним, ведь он будто бы вытаскивал на свет всё чистое и невинное, что было в ней, выводя её на свет. и ведь она не могла сказать, что играла с одним из них, в ней действительно сочетался холод и пренебрежение другими людьми, увлеченность собственными идеями, неприятие критики, а также одержимость тайнами и умение спорить до хрипоты, кокетливые взгляды и щемящая нежность, приторность и гибкость, терпение и раздражительность. с барти она будто бы выпускала натуру хищную, опасную, а вот с ксено становилась полной противоположностью. естественно, что это было неправильно. лицемерно.

[indent] ей нравилось быть с ними обоими. ей нравилось быть с ними разной, оставаясь при этом собой. но она понимала, что это ненормально. дора знала, что ведёт себя отвратительно и эгоистично, ведь она держится за обоих, не желая отпускать их из объятий. и дело даже не в том, какой она становится рядом с ними, дело в том, что она чувствует, когда остается с ними наедине. ведь они были особенными, самыми лучшими мальчишками, от которых она не могла отвести взгляда и всегда их искала в толпе. иногда ей хотелось, чтобы они были вместе — втроём. она разрывалась между ними и не могла выбрать, ибо они оба были идеальны, но каждый по-своему. такие разные, но при этом их объединяло одно — они все трое искали любви и признания. им нужен был человек, который никогда не предаст и всегда будет идти рука об руку, не боясь ни шторма, ни испепеляющего солнца. именно ей следовало переломить себя и сделать выбор. дора это понимала, но не могла решится, ибо была влюблена в обоих.

[indent] любить обоих — данная мысль казалась бы дикостью или глупостью, ибо быть такого не может. за подобный ответ её бы осмеяли все вокруг, но у неё не было другого. возможно она путала любовь с другими чувствами, но оба юноши ей были важны и нужны, она понимала это и не могла изменить ответ. возможно, что в будущем они оба уйдут от неё и оставят одну, не выдержав её сердечных метаний и непостоянства. и будут правы. но она надеялась, что они смогут понять её чувства и примут их.

[indent] — о чём ты задумалась, луна моя? — спросил бартимеус, поворачиваясь к пандоре и касаясь её щеки ладонью. она прижалась к его ладони и прикрыла глаза, потерлась о его руку. — явно не о книге. что тебя тревожит?

[indent] — ксено, — начала девушка и услышала тихий смех юноши, который прижался сухими горячими губами её лба, а после поцеловал веки.

[indent] — ты боишься, что он увидит нас или хочешь, чтобы он увидел и присоединился? — его дыхание опалило её ухо. — но сейчас мы не делаем ничего предосудительного. другое дело, если бы он увидел нас вчера в той нише, — голос его звучал порочно, заставляя её вспоминать их поцелуи жаркие и прикосновения, от которых будто бы плавилось все её нутро. она ударила его в плечо кулачком, смотря на него зло. его взгляд был насмешливым. он всегда знал о том, чего она хочет. он не боялся её тьмы и потаённых желаний, барти вытягивал их на свет, заставляя её раскрываться, распускаясь порочным бутоном опиата, способным дурманить голову и вызывать зависимость. — зачем дерешься, маленькая? разве ты не хочешь его к нам?

[indent] — барти, — возмутилась пандора, когда на щеках её и груди начали распускаться маки смущения.

[indent] юноша лишь рассмеялся и поцеловал девушку, легко коснувшись её губ, а после обнял, притягивая к себе. она затихла и даже не думала о том, чтобы вырваться из кольца его рук, в котором ей было тепло и уютно. пандора почти расслабилась, когда краем глаза увидела растрепанную шевелюру кузена, убегающего прочь. понимая, что он видел. замирая в руках бартимеуса, который обратил на это внимание и спросил: — что случилось?

[indent] — там ксено.

[indent] — пойдём, — парень сжал её ладонь в своей и потянул вперёд, ускоряя шаг, чтобы догнать ксенофилиуса. они сначала шли, а после побежали, всё ещё держась за руки, чтобы не отстать друг от друга. они с барти бежали следом, стараясь не упустить ксено из вида. она запыхалась и у неё начал покалывать правый бок, но она и не думала сбавлять темп.

[indent] наконец-то они увидели, что ксено остановился и тоже остановились, чтобы отдышаться. переглянувшись, они будто бы обсудили дальнейшие действия. дора выпустила руку барти и пошла к застывшему ксенофилиусу. подойдя к нему со спины, она встала рядом, боясь касаться его, не желая причинить ему ещё большей боли.

[indent] — мне стоило тебе сказать, — дора облизала губы и подняла глаза вверх, начав раскачиваться, вставая то на носочки, то на пятки. движение, выдающее её нервозность. — я эгоистичная и порочная особа, мне нравитесь вы оба, — она сказала то, о чём думала недавно. — я думала о том, как тебе об этом рассказать. не смогла придумать. как не складываю слова, получается только бред.

кажется, что первая любовь - это очень важно: даже если такая болезненная и доводящая до слёз. листать почти не отвеченный диалог, знать наизусть все фотографии со страницы и хранить под замком все глупые заметки, на листах которых ещё видно местечки, где когда-то высохли слёзы. детские воспоминания - как шрамики на коленках - всегда остаются с тобой.

•••

фандом существует в рамках дарк-ау, поэтому коноха немного изменилась с тех пор, как ты [как это лучше назвать?] путешествовал. наш сенсей работает в полиции, ну а я всё ещё принадлежу медицине - ты же можешь выбрать любой путь, какой нравится: может, тоже пойдёшь в следаки, а, может, решишь попробовать себя в криминале, почему нет. всё решаемо и обсуждаемо.

мне бы хотелось отыграть динамику от гиперфиксации до хорошей, пусть и местами странной, дружбы: может, мы не виделись с тобой несколько лет, и ты почему-то оказался на пороге больницы, где я работаю; а, может, мы виделись каждый день и всегда отводили взгляд друг от друга, будто и не знакомы вовсе.

это лишь наброски того, что может быть и как это вижу со стороны себя - приходи и расскажи, как эту историю начал ты. и, обещаю, мы придумаем красивое вместе [♥]

•••

заявка не в пару, а в [эмоциональные качели?]
пишу от любого лица: первое, второе, третье - не важно [как тебе будет комфортно]
в основном 3-6к, но иногда в постах люблю поболтать и побольше
всё обсуждаемо, и я открыта к любым предложениям

Пример моего поста

- нет-нет, всё хорошо

не умею бросать всё на половине работы - такая вся из себя ответственная, будто бы не пытаюсь за количеством смен скрыть своё жуткое нежелание возвращаться домой. не умею не перерабатывать - такая вся из себя увлечённая, будто бы не пытаюсь заглушить в себе мысли о том, как с тобой всё было просто и спокойно, как никогда со мной не было. и даже сейчас, заполняя карточки пациентов на ночном дежурстве, я никак не могу забыть тот вечер, когда мы пошли пить бабл - как два подростка, вопреки родительским запретам решившие прогулять друг с другом всю ночь. мне правда хотелось бы встретить тебя гораздо раньше - мне правда хотелось бы с тобой сбежать.

- опять огнестрельное?- какая-то угнетающая динамика последнее время, будто весь криминальный мир поднялся с ног на голову. наверное, хорошему врачу должно быть присуще не воспринимать происходящее слишком близко к сердцу, хорошему врачу положено обладать здоровым цинизмом ко всему происходящему вокруг безумию. но я не могу. не могу, потому что каждый раз переживаю, что передо мной на операционном столе вдруг окажется кто-нибудь, кто слишком уж близок моему сердцу [и я просто с этим не справлюсь].

// но я совру, если скажу, что никогда не хотела бы видеть
на месте всех этих несчастных своего мужа

- забираю,- я уже практически бегу по коридору, по пути надевая маску и заглядывая на посты, чтобы попросить медсестёр позвать ассистентов, анестезиста и медсестру в третью операционную. я так хочу забыться в этом очередном несчастном с огнестрельным, что как будто бы совершенно не замечаю, кто его к нам сопровождает. - подождите в коридоре,- перехватываю каталку из чужих рук, оставляя человека в штатском за дверьми.

// но я проводила так много операций последнее время,
и, всё же, что-то мне совершенно не даёт покоя

- зашьёте без меня,- и я устало снимаю перчатки и халат, чтобы ополоснуть руки и выйти наконец-то обратно в коридор.

держу перед собой заключение и пакетик с изъятыми пулями, когда выхожу из операционной да так и останавливаюсь как вкопанная. - какаши?- наверное, я ожидала увидеть здесь кого угодно, но точно не тебя. тебя ведь я привыкла видеть в зале или у душевых, или вот как недавно посреди китайского квартала в окружении корн-догов и жареных осьминогов. - что ж, я бы не подумала, что ты ... полицейский?- спрашиваю неуверенно, подходя ближе и садясь рядом. или кто ты? - или какие-нибудь секретные правительственные структуры? может, агент под прикрытием?- прости, бессонные ночи дают о себе знать. - я здесь всё написала, а чтобы подписать, надо будет завтра утром приехать, когда главврач придёт,- мне бы хотелось, чтобы завтра тоже ты пришёл - тогда мы увидимся, прежде чем мне уйти домой со смены.

- боже, прости,- к тебе чуть оборачиваюсь, подхватывая аккуратно твоё лицо ладошками за подбородок и приподнимая выше, чтобы рассмотреть. это всего пара секунд, но я почему-то даже смущаюсь, отпуская тебя и подхватывая сразу ладони. - ты не поранился? ничего не болит?- я ведь не знаю, это твой напарник или просто тот, кому сегодня ночью не повезло, а ты был на службе. так что прости, но это лишь профессиональная привычка [и немного и правда внутреннего желания хотя бы чуть-чуть тебя коснуться].

- если всё хорошо, то можешь ехать домой... если, конечно, это не особо опасных преступник и тебе нужно его охранят, пока он не придёт в себя,- улыбаюсь немного устало и взгляд от тебя отвожу, скользя ладошками по своим коленям. - так что, если никого сторожить не надо, пойдём, я тебя провожу... заодно заварю себе кофе

заняться серфингом в плюс пятнадцать в тихом океане, потому, что они в чертовом совсем уж не радостно-теплом сан-франциско и у джима сдают нервы из-за предстоящих экзаменов, под восторги паши и неодобрение бонуса, с кем еще как ни с хикару?!

обсудить новые модификации и по уши измазаться в машинном масле?

смело передать ему управление кораблем, потому, что джим верит в сулу, наверное, даже больше чем сам хикару... побывать на крестинах его дочери и быть допущенным в семью, да в общем-то легко...

хикару четвертый по значимости офицер на звездолете, и в отсутствии джима, спока и скотти он автоматически становится и.о. капитана к чему подходит с должной ответственностью и бесстрашием, заслуживающим уважение.

джим очень трепетно относится к своим личным границам и с трудом заставляет себя доверять людям, но сулу один из тех, кто знает настоящего кирка, один из тех, кто идет за своим капитаном до последнего и джим воздает ему сторицей за эту преданность.

---

есть фики, которые следует точно прочесть, прежде, чем вписываться в авантюру и брать хикару:
- к прочтению обязательно № 1
- к прочтению обязательно  № 2
- к прочтению обязательно  № 3
- к прочтению обязательно  № 4

ибо и моя канва и сюжет частично основываются на них!

да, я не умею в заявки в друзей от слова совсем, но мы со споком очень ждем нашего незаменимого рулевого, к тому же для джима сулу с той самой буровой установки и по возвращению в академию становится одним из друзей, пусть не таким близким, как леонард, но тем не менее, джим не представляет альфы-смены на "энтерпрайзе" без хикару.

сразу оговорюсь и предупрежу, чтоб не было после недоумений: да, кирк из «ребута», с оригинальной серией, я, к моему величайшему сожалению, не знаком, и мой джим, по большей части, основан будет у меня миксе первого, частично, может быть, начала второго фильма «перезагрузки» и на указанных выше фиках...

о постах: лапслок (хотя могу и в классику), посты от 5к, в последнее время стал избегать птицы-тройки, но если без нее никак, то вспомню, обожаю всякое разнообразное оформление в постах ([], {}, //, _), а так же гиф, цитаты. пишу в ответ не чаще 2 раз в неделю по пятницам и субботам, и вот с этим придется смириться,не очень хорош в экшен, но обучаемый, но зато люблю в стекло и драму, но зато очень коммуникабельный и общительный, дам после сообщения в гостевой мессенджеры, почту, номер мобильного телефона!

Пример моего поста

он тихо, надсадно выдавливает из себя извиняюще-затравлено и ни чуть не лукавя, потому, что правда в том, что спок никогда от него не прятался, так же, как и он сам открыл мужу все тайные сокровенные [даже те самые, о которых предпочитал не думать со своих пятнадцати, все еще пытаясь оставить тарсус и все, что там случилось позади].

сэмэрикатомнаталикэвинмалышка...
дайте мне умереть!
и
нетнетнет

он точно не станет сейчас вот прямо скатываться в эту бездну. просто не может себе этого дозволить. не здесь. не при споке, который смотрит на него так же, как тогда в амфитеатре академии, когда они впервые схлестнулись.

отмотатьпопробоватьснова...

но спок его не помнит // но спок его видеть не желает, выбивая из под ног джима все то незыблемое, на чем зиждется его мир последние несколько лет] уголки своей души, себе оставив только собственную неуверенность в том, что не наступит однажды день, когда спок оставит его, как все в его жизни, кроме леонарда каким-то чудом все еще поддерживающего его, ставшего ему тем самым истинным старшим братом, которым никогда не желал стать сэм:
— я не знаю, как это заблокировать, мы всегда были открыты друг для друга. все три с лишним года... никаких тайн... никаких секретов, — горько шепчет сокрушенно, снова поймав его взгляд и...

наталкивается лишь на глухую чертову стену...

чрез которую ему сколько не бейся [ломая крылья белоснежные до хрустя в костях слишком ломких_тонких // а он ведь так старался их отрастить заново (находил снова и снова скрытые резервы, щеголял улыбками яркими_солнечными_приклеивал их на суперклей, чтоб сдирать в одиночестве после опостылом, не притворяясь лишь за дверями закрытыми наглухо забитыми гвоздями-сотками [чрез эти двери ломался сначала боунз... а после и спок... но только полувулканец знает в с ё  - знал всё], чтоб после ночами захлебываться в отчаянии горьком, просыпаясь в слезах с полувставшим членом и трясущимися руками - понимая, кодос все еще... там внутри... и никакая сила на свете не сможет его вырвать! спок смог // не сразу приручая его подобно зверьку дикому - он годами был так непреклонно нежен и терпелив и так невероятно сильно влюблен, что джим сдался... джим позволил себе на какой-то момент довериться - влюбился... расслабился... и что ж... вот она кара... расплата!), так стремился к тому, чтобы стать л у ч ш е // чище // правильнее. хорошим капитаном, лучшим другом, беззаветно влюбленным и приданым мужем], чувствуя как корежит мироздание от происходящего прямо вот сейчас в медицинском отсеке.

- отдыхайте, коммандер, вас никто не побеспокоит, - если кто и знает [знал, джимми,мальчик мой, знал, ты же помнишь!? он тебя не знает // он тебе не доверяет. ты для него лишь досадная о ш и б к а! как и был для меня! - смеется хрипло в голове белокурой капитанской голос кодоса, заставляя кирка сбиться с шага, споткнувшись, и прикрыв глаза, перевести дыхание] как сложно ему дается этот беспристрастный тон, то... ну он не помнит, а лен стоит напротив двери, сложив руки на груди, смотрит в глаза, не зная, что сказать [что ж... и такое тоже бывает, не так ли? хах! какая ирония, спок бы оценил... если бы помнил!]

- пойдем нажремся, а? - хрипло предлагает джим, потому, что во-первых, управление кораблем все еще на сулу, а хикару в этом уж точно хорош, а во-вторых... джим... джим просто не знает как еще ему с этим вот всем справляться, да и сможет ли он справиться... получится ли у него. должно. он знает, что д о л ж н о. он не вправе расклеиваться. он - капитан флагмана федерации. самый, черт побери, молодой капитан в истории объединенной федерации планет. он  все еще джеймс тиберий кирк и не имеет права на то, чтоб с л о м а т ь ся, чтобы там ни было.

но вот надраться так, чтоб тоже забыть [как будто бы у него получится // как будто бы... он сможет з а б ы т ь все то, что между ними было!]... это он точно себе позволит. позве звонка крису [пайк отведет взгляд, сочувственно поджав губы и тихо произнесет так, что джиму отчаянно захочется прижаться лбом к его плечу, позволив адмиралу забрать всего тревоги: "вы с этим справитесь, сынок, не даром же вы спок и джим!"]. после звукового душа. и обязательно треклятого ужина, которым пичкает его боунс, грозя всеми семью карами египетскими и гипо в шею вдобавок.

они уходят на самую непосещаемую обзорную площадку, к дендрарию, где забиваются под один из кустарников, прячась от всего экипажа с бутылкой почти, что контрабандного скагаранского виски и уж точно не говорят о рушащемся браке джима. они обсуждают статистику по забавным несерьезным повседневным травмам среди экипажа, а после и прошедшую миссию и тот факт, что адмиралтейство, скорее всего, заставит по возвращению на землю джима пройти ни через одно разбирательство из-за того уничтоженного пиратского корабля и потере потенциально важных разведданных.

засыпает кирк в каюте капитана, из которой переехал уже давным давно. на неразобранной койке в мятой форменке, и судорожно втягивая прохладный стерильный воздух... а не вулканские благовония... но в каюту, что он делил с мужем... ему теперь хода нет. как видимо и в жизнь того самого мужа, который... не желает иметь с ним чего общего. ведь джим - о ш и б к а.