[indent] взгляд влюбленного поэта, ухмылка дьявола, готового совратить даже ангела и гениальность, граничащая с безумием — всё это барти крауч младший, которого близко знают лишь несколько человек. а пандора читает, как открытую книгу. она знает, что он ищет внимания_признания, в прошлом у отца, после у лорда. когда она впервые увидела его, то сравнила с брошенным щенком, ищущим добрые руки, чтобы его приручили. но щенок вырос и стал в о л к о м, похожим на хтоническое чудовище, коим рисуют фенрира скандинавы. [дора всегда сравнивала их трио с детьми локи, отводя себе роль хель, барти — фенрира, а регу — йормунганда.]

[indent] о собственных сравнениях она никогда не говорила, но часто делала зарисовки, которые видели оба слизеринца, с которыми она была знакома с детства. барти сначала раздражало, что она сравнивает его с  п с и н о й, а не со змеем, но после он нашёл плюсы в этом образе и даже грозился сделать волшебную татуировку с фенриром. но не сделал. они многое не успели сделать из того, о чём мечтали. их мир был разрушен их же руками, ибо они сделали неправильный выбор. играя на собственную жизнь с судьбой в покер за карточным столом, они  п р о и г р а л и  в шахматы.

[indent] барти попал в тюрьму, а пандора осталась одна, с их маленькой луной, о которой они узнали за неделю до его ареста. она искала выход, поступившись собственной гордостью пришла к краучу старшему, но получила лишь презрение и обещание, что её ждёт камера по соседству с барти, за сокрытие преступника. [ведь она пожирательская подстилка] после ссоры со свёкром, пандора попала в мунго и чуть не потеряла рёбенка. в тот момент появился ксено, которого барти просил о помощи для неё. ксенофилиус защитил пандору и луну, чтобы на ту не пало клеймо дочери пожирателя. он стал замечательным дядей_отцом для девочки, защитив кузину и её дочь от косых взглядов и шепотков за спиной.

[indent] брак между бартимеусом и пандорой так и не стал достоянием общественности. барти позаботился даже об этом, спрятав документы, защищая любимую женщину даже попав в азкабан. как всегда внимательный к деталям, просчитывающий события наперёд. [пожертвовавший собственной свободой ради спасения жены и дочери.]

[indent] об этой стороне его личности знали двое человек, персефона крауч и пандора лавгуд_крауч. ведь таким заботливым и оберегающим он был только с ними, остальным обычно показывая лишь тёмную_злую сторону собственной натуры. они пытались вызволить барти, работая сообща, тайно переписываясь и встречаясь. ведь они хотели видеть барти на свободе. пандора не боялась осуждения со стороны других магов. ей нужен был любимый мужчина и отец её ребёнка рядом. но он погиб. умерла и персефона. в день смерти_побега барти пандора родила луну. узнав о случившемся, она сдалась, опустив руки и погрузилась в депрессию. а спустя время погибла во время эксперимента. так закончилась их  т а й н а я  история любви. [по официальным данным.]

[indent] на деле влюбленные оказались вместе, запертые на чердаке поместья краучей — история достойная пера агаты кристи, не иначе. смерть пандоры была подстроена краучем старшим, ибо его сын из раза в раз сбегал к ней, сбрасывая империус. и мужчине не пришло в голову ничего умнее, чем похитить женщину и наложить на неё империус, подселив к сыну. [они потеряли себя.]    лишь спустя почти десятилетие они смогли сбежать. но они уже были сломаны_раскурочены_раздавлены. они были безумны. ведь любая магия имеет свои последствия.

Пример моего поста

[indent] пальцы тонкие путаются в чёрных локонах, перебирают их, будто бы расчёсывая, пока парень, сидящий перед ней рассказывает о прочитанной книге, увлечённо, горячо, ярко. он увлекает её в мир собственной фантазии и мир автора, который оставил свой отпечаток в его душе и сознании, наполняя его образами и смыслами, яркими и живыми. он увлечен, затерян в собственном мире, куда пускает лишь её, радушно распахивая для неё двери и застилая дорогу ковром, чтобы она смогла ступать там не гостьей, но полноправной хозяйкой. он временами переходит на другие языки, зная, что она поймёт и не станет одергивать, не собьёт его с мысли, пока он не закончит она не произнесет ни слова, позволяя ему выговориться и раскрыться перед ней, впуская в самые дальние и сокровенные уголки его души, куда другим не было доступа. всё это было лишь для неё, п а н д о р ы, его богини морей.

[indent] она ценила то, что барти с ней был открыт, буквально обнажён, как оголённый нерв, лишенный какой-либо защиты. с ней ему не нужна была защита, потому что она была готова окружить его щитом, выстраивая его из мыслей, прикосновений и объятий. она была готова защитить его свет от всего на свете, ибо ценила его и любила. она восхищалась его светом, поэтому была бережна и нежна. бартимеус крауч младший был для неё солнцем, которое она была готова спрятать ото всех, чтобы он согревал только её.

[indent] её пальцы касались его волос и кожи головы, но совершенно не отвлекали его от рассказа, которым он был увлечён. даже не видя его лица, она знала, что его глаза горят_блестят от восторга, который легко спутать с безумием. ведь он был до крайности одержим вещами, людьми, книгами, событиями, но всегда старался сдерживать себя, пряча собственный огонь за семью печатями, не позволяя себе сиять — он боялся, что окружающие затушат его свет. он боялся реакции отца. он мечтал о любви отца, грезил его признанием, но при этом пытался всем своим видом показать, что ему не нужно. а также он боялся, что отец никогда не оценит того, что он смог добиться. лучший ученик факультета, гениальный, горящий волшебством и новыми знаниями, мечтающий покорить весь мир, изучив его тайны. противоречивый, открытый перед ней, но замкнутый с другими, закрытый на все пуговицы, с глазами дикими и злыми, как у попавшего в неволю волчонка. стоит протянуть к нему руку, как он вцепится в неё зубами, крепко сжимая челюсть, вырывая куски плоти, дробя кости. опасный, но при этом беззащитный. пандора удивлялась тому, что он сочетал в себе две противоположности и от того со стороны казался странным, далеким от определения нормальности, таким же, как и она сама. не менее странный, чем ксенофилиус.

[indent] ей нравился бартимеус. смотря на барти, она думала о том, что её притягивали странности, ведь и она сама была такой же, а может быть даже хуже. она была н е н о р м а л ь н о й. одержимой. при внешней хрупкости и нежности, она была боевой, способной одним ударом сломать обидчику нос или кинуться на него и откусить ухо, устроить скандал и не скупиться на выражения. б е з у м н а я. репутация у неё была неоднозначной. она казалась холодной, но в ней бурлил вулкан, который невозможно было сдержать в узде, ведь он обжигал её и грозил спалить дотла. но барти будто бы разжигал этот вулкан сильнее, наслаждаясь тем, что она готова была уничтожить весь мир. он наслаждался её истинной натурой, радовался каждому взрыву и шторму, из раза в раз прося её лишь об одном — не прятаться, не запирать себя в раковине рядом с ним. иногда ей казалось, что объединившись они усиливали друг друга, сияя ярче, чем по отдельности.

[indent] однако был в её жизни другой человек, с которым она вела себя иначе, с ним она была мягче и нежнее, женственнее, её пламя становилось домашним очагом, а жерлом вулкана. этим человеком был ксено. он будто бы служил буферной зоной, успокаивающей её штормы и грозы, обещающие вырваться на свободу и уничтожить мир. он сглаживал её характер, одним прикосновением успокаивая разгоревшийся внутри пожар и она становилась кроткой и послушной. нежной и ласковой, окутывающей тёплыми водами и бризами. она становилась домашней кошкой, а не монстром, обещающим сожрать печень и выпотрошить врага.

[indent] ей нравился ксенофилиус. ей безумно нравилось то, как она чувствовала себя с ксенофилиусом. ей нравилась та пандора, которой она была рядом с ним, ведь он будто бы вытаскивал на свет всё чистое и невинное, что было в ней, выводя её на свет. и ведь она не могла сказать, что играла с одним из них, в ней действительно сочетался холод и пренебрежение другими людьми, увлеченность собственными идеями, неприятие критики, а также одержимость тайнами и умение спорить до хрипоты, кокетливые взгляды и щемящая нежность, приторность и гибкость, терпение и раздражительность. с барти она будто бы выпускала натуру хищную, опасную, а вот с ксено становилась полной противоположностью. естественно, что это было неправильно. лицемерно.

[indent] ей нравилось быть с ними обоими. ей нравилось быть с ними разной, оставаясь при этом собой. но она понимала, что это ненормально. дора знала, что ведёт себя отвратительно и эгоистично, ведь она держится за обоих, не желая отпускать их из объятий. и дело даже не в том, какой она становится рядом с ними, дело в том, что она чувствует, когда остается с ними наедине. ведь они были особенными, самыми лучшими мальчишками, от которых она не могла отвести взгляда и всегда их искала в толпе. иногда ей хотелось, чтобы они были вместе — втроём. она разрывалась между ними и не могла выбрать, ибо они оба были идеальны, но каждый по-своему. такие разные, но при этом их объединяло одно — они все трое искали любви и признания. им нужен был человек, который никогда не предаст и всегда будет идти рука об руку, не боясь ни шторма, ни испепеляющего солнца. именно ей следовало переломить себя и сделать выбор. дора это понимала, но не могла решится, ибо была влюблена в обоих.

[indent] любить обоих — данная мысль казалась бы дикостью или глупостью, ибо быть такого не может. за подобный ответ её бы осмеяли все вокруг, но у неё не было другого. возможно она путала любовь с другими чувствами, но оба юноши ей были важны и нужны, она понимала это и не могла изменить ответ. возможно, что в будущем они оба уйдут от неё и оставят одну, не выдержав её сердечных метаний и непостоянства. и будут правы. но она надеялась, что они смогут понять её чувства и примут их.

[indent] — о чём ты задумалась, луна моя? — спросил бартимеус, поворачиваясь к пандоре и касаясь её щеки ладонью. она прижалась к его ладони и прикрыла глаза, потерлась о его руку. — явно не о книге. что тебя тревожит?

[indent] — ксено, — начала девушка и услышала тихий смех юноши, который прижался сухими горячими губами её лба, а после поцеловал веки.

[indent] — ты боишься, что он увидит нас или хочешь, чтобы он увидел и присоединился? — его дыхание опалило её ухо. — но сейчас мы не делаем ничего предосудительного. другое дело, если бы он увидел нас вчера в той нише, — голос его звучал порочно, заставляя её вспоминать их поцелуи жаркие и прикосновения, от которых будто бы плавилось все её нутро. она ударила его в плечо кулачком, смотря на него зло. его взгляд был насмешливым. он всегда знал о том, чего она хочет. он не боялся её тьмы и потаённых желаний, барти вытягивал их на свет, заставляя её раскрываться, распускаясь порочным бутоном опиата, способным дурманить голову и вызывать зависимость. — зачем дерешься, маленькая? разве ты не хочешь его к нам?

[indent] — барти, — возмутилась пандора, когда на щеках её и груди начали распускаться маки смущения.

[indent] юноша лишь рассмеялся и поцеловал девушку, легко коснувшись её губ, а после обнял, притягивая к себе. она затихла и даже не думала о том, чтобы вырваться из кольца его рук, в котором ей было тепло и уютно. пандора почти расслабилась, когда краем глаза увидела растрепанную шевелюру кузена, убегающего прочь. понимая, что он видел. замирая в руках бартимеуса, который обратил на это внимание и спросил: — что случилось?

[indent] — там ксено.

[indent] — пойдём, — парень сжал её ладонь в своей и потянул вперёд, ускоряя шаг, чтобы догнать ксенофилиуса. они сначала шли, а после побежали, всё ещё держась за руки, чтобы не отстать друг от друга. они с барти бежали следом, стараясь не упустить ксено из вида. она запыхалась и у неё начал покалывать правый бок, но она и не думала сбавлять темп.

[indent] наконец-то они увидели, что ксено остановился и тоже остановились, чтобы отдышаться. переглянувшись, они будто бы обсудили дальнейшие действия. дора выпустила руку барти и пошла к застывшему ксенофилиусу. подойдя к нему со спины, она встала рядом, боясь касаться его, не желая причинить ему ещё большей боли.

[indent] — мне стоило тебе сказать, — дора облизала губы и подняла глаза вверх, начав раскачиваться, вставая то на носочки, то на пятки. движение, выдающее её нервозность. — я эгоистичная и порочная особа, мне нравитесь вы оба, — она сказала то, о чём думала недавно. — я думала о том, как тебе об этом рассказать. не смогла придумать. как не складываю слова, получается только бред.

кажется, что первая любовь - это очень важно: даже если такая болезненная и доводящая до слёз. листать почти не отвеченный диалог, знать наизусть все фотографии со страницы и хранить под замком все глупые заметки, на листах которых ещё видно местечки, где когда-то высохли слёзы. детские воспоминания - как шрамики на коленках - всегда остаются с тобой.

•••

фандом существует в рамках дарк-ау, поэтому коноха немного изменилась с тех пор, как ты [как это лучше назвать?] путешествовал. наш сенсей работает в полиции, ну а я всё ещё принадлежу медицине - ты же можешь выбрать любой путь, какой нравится: может, тоже пойдёшь в следаки, а, может, решишь попробовать себя в криминале, почему нет. всё решаемо и обсуждаемо.

мне бы хотелось отыграть динамику от гиперфиксации до хорошей, пусть и местами странной, дружбы: может, мы не виделись с тобой несколько лет, и ты почему-то оказался на пороге больницы, где я работаю; а, может, мы виделись каждый день и всегда отводили взгляд друг от друга, будто и не знакомы вовсе.

это лишь наброски того, что может быть и как это вижу со стороны себя - приходи и расскажи, как эту историю начал ты. и, обещаю, мы придумаем красивое вместе [♥]

•••

заявка не в пару, а в [эмоциональные качели?]
пишу от любого лица: первое, второе, третье - не важно [как тебе будет комфортно]
в основном 3-6к, но иногда в постах люблю поболтать и побольше
всё обсуждаемо, и я открыта к любым предложениям

Пример моего поста

- нет-нет, всё хорошо

не умею бросать всё на половине работы - такая вся из себя ответственная, будто бы не пытаюсь за количеством смен скрыть своё жуткое нежелание возвращаться домой. не умею не перерабатывать - такая вся из себя увлечённая, будто бы не пытаюсь заглушить в себе мысли о том, как с тобой всё было просто и спокойно, как никогда со мной не было. и даже сейчас, заполняя карточки пациентов на ночном дежурстве, я никак не могу забыть тот вечер, когда мы пошли пить бабл - как два подростка, вопреки родительским запретам решившие прогулять друг с другом всю ночь. мне правда хотелось бы встретить тебя гораздо раньше - мне правда хотелось бы с тобой сбежать.

- опять огнестрельное?- какая-то угнетающая динамика последнее время, будто весь криминальный мир поднялся с ног на голову. наверное, хорошему врачу должно быть присуще не воспринимать происходящее слишком близко к сердцу, хорошему врачу положено обладать здоровым цинизмом ко всему происходящему вокруг безумию. но я не могу. не могу, потому что каждый раз переживаю, что передо мной на операционном столе вдруг окажется кто-нибудь, кто слишком уж близок моему сердцу [и я просто с этим не справлюсь].

// но я совру, если скажу, что никогда не хотела бы видеть
на месте всех этих несчастных своего мужа

- забираю,- я уже практически бегу по коридору, по пути надевая маску и заглядывая на посты, чтобы попросить медсестёр позвать ассистентов, анестезиста и медсестру в третью операционную. я так хочу забыться в этом очередном несчастном с огнестрельным, что как будто бы совершенно не замечаю, кто его к нам сопровождает. - подождите в коридоре,- перехватываю каталку из чужих рук, оставляя человека в штатском за дверьми.

// но я проводила так много операций последнее время,
и, всё же, что-то мне совершенно не даёт покоя

- зашьёте без меня,- и я устало снимаю перчатки и халат, чтобы ополоснуть руки и выйти наконец-то обратно в коридор.

держу перед собой заключение и пакетик с изъятыми пулями, когда выхожу из операционной да так и останавливаюсь как вкопанная. - какаши?- наверное, я ожидала увидеть здесь кого угодно, но точно не тебя. тебя ведь я привыкла видеть в зале или у душевых, или вот как недавно посреди китайского квартала в окружении корн-догов и жареных осьминогов. - что ж, я бы не подумала, что ты ... полицейский?- спрашиваю неуверенно, подходя ближе и садясь рядом. или кто ты? - или какие-нибудь секретные правительственные структуры? может, агент под прикрытием?- прости, бессонные ночи дают о себе знать. - я здесь всё написала, а чтобы подписать, надо будет завтра утром приехать, когда главврач придёт,- мне бы хотелось, чтобы завтра тоже ты пришёл - тогда мы увидимся, прежде чем мне уйти домой со смены.

- боже, прости,- к тебе чуть оборачиваюсь, подхватывая аккуратно твоё лицо ладошками за подбородок и приподнимая выше, чтобы рассмотреть. это всего пара секунд, но я почему-то даже смущаюсь, отпуская тебя и подхватывая сразу ладони. - ты не поранился? ничего не болит?- я ведь не знаю, это твой напарник или просто тот, кому сегодня ночью не повезло, а ты был на службе. так что прости, но это лишь профессиональная привычка [и немного и правда внутреннего желания хотя бы чуть-чуть тебя коснуться].

- если всё хорошо, то можешь ехать домой... если, конечно, это не особо опасных преступник и тебе нужно его охранят, пока он не придёт в себя,- улыбаюсь немного устало и взгляд от тебя отвожу, скользя ладошками по своим коленям. - так что, если никого сторожить не надо, пойдём, я тебя провожу... заодно заварю себе кофе

заняться серфингом в плюс пятнадцать в тихом океане, потому, что они в чертовом совсем уж не радостно-теплом сан-франциско и у джима сдают нервы из-за предстоящих экзаменов, под восторги паши и неодобрение бонуса, с кем еще как ни с хикару?!

обсудить новые модификации и по уши измазаться в машинном масле?

смело передать ему управление кораблем, потому, что джим верит в сулу, наверное, даже больше чем сам хикару... побывать на крестинах его дочери и быть допущенным в семью, да в общем-то легко...

хикару четвертый по значимости офицер на звездолете, и в отсутствии джима, спока и скотти он автоматически становится и.о. капитана к чему подходит с должной ответственностью и бесстрашием, заслуживающим уважение.

джим очень трепетно относится к своим личным границам и с трудом заставляет себя доверять людям, но сулу один из тех, кто знает настоящего кирка, один из тех, кто идет за своим капитаном до последнего и джим воздает ему сторицей за эту преданность.

---

есть фики, которые следует точно прочесть, прежде, чем вписываться в авантюру и брать хикару:
- к прочтению обязательно № 1
- к прочтению обязательно  № 2
- к прочтению обязательно  № 3
- к прочтению обязательно  № 4

ибо и моя канва и сюжет частично основываются на них!

да, я не умею в заявки в друзей от слова совсем, но мы со споком очень ждем нашего незаменимого рулевого, к тому же для джима сулу с той самой буровой установки и по возвращению в академию становится одним из друзей, пусть не таким близким, как леонард, но тем не менее, джим не представляет альфы-смены на "энтерпрайзе" без хикару.

сразу оговорюсь и предупрежу, чтоб не было после недоумений: да, кирк из «ребута», с оригинальной серией, я, к моему величайшему сожалению, не знаком, и мой джим, по большей части, основан будет у меня миксе первого, частично, может быть, начала второго фильма «перезагрузки» и на указанных выше фиках...

о постах: лапслок (хотя могу и в классику), посты от 5к, в последнее время стал избегать птицы-тройки, но если без нее никак, то вспомню, обожаю всякое разнообразное оформление в постах ([], {}, //, _), а так же гиф, цитаты. пишу в ответ не чаще 2 раз в неделю по пятницам и субботам, и вот с этим придется смириться,не очень хорош в экшен, но обучаемый, но зато люблю в стекло и драму, но зато очень коммуникабельный и общительный, дам после сообщения в гостевой мессенджеры, почту, номер мобильного телефона!

Пример моего поста

он тихо, надсадно выдавливает из себя извиняюще-затравлено и ни чуть не лукавя, потому, что правда в том, что спок никогда от него не прятался, так же, как и он сам открыл мужу все тайные сокровенные [даже те самые, о которых предпочитал не думать со своих пятнадцати, все еще пытаясь оставить тарсус и все, что там случилось позади].

сэмэрикатомнаталикэвинмалышка...
дайте мне умереть!
и
нетнетнет

он точно не станет сейчас вот прямо скатываться в эту бездну. просто не может себе этого дозволить. не здесь. не при споке, который смотрит на него так же, как тогда в амфитеатре академии, когда они впервые схлестнулись.

отмотатьпопробоватьснова...

но спок его не помнит // но спок его видеть не желает, выбивая из под ног джима все то незыблемое, на чем зиждется его мир последние несколько лет] уголки своей души, себе оставив только собственную неуверенность в том, что не наступит однажды день, когда спок оставит его, как все в его жизни, кроме леонарда каким-то чудом все еще поддерживающего его, ставшего ему тем самым истинным старшим братом, которым никогда не желал стать сэм:
— я не знаю, как это заблокировать, мы всегда были открыты друг для друга. все три с лишним года... никаких тайн... никаких секретов, — горько шепчет сокрушенно, снова поймав его взгляд и...

наталкивается лишь на глухую чертову стену...

чрез которую ему сколько не бейся [ломая крылья белоснежные до хрустя в костях слишком ломких_тонких // а он ведь так старался их отрастить заново (находил снова и снова скрытые резервы, щеголял улыбками яркими_солнечными_приклеивал их на суперклей, чтоб сдирать в одиночестве после опостылом, не притворяясь лишь за дверями закрытыми наглухо забитыми гвоздями-сотками [чрез эти двери ломался сначала боунз... а после и спок... но только полувулканец знает в с ё  - знал всё], чтоб после ночами захлебываться в отчаянии горьком, просыпаясь в слезах с полувставшим членом и трясущимися руками - понимая, кодос все еще... там внутри... и никакая сила на свете не сможет его вырвать! спок смог // не сразу приручая его подобно зверьку дикому - он годами был так непреклонно нежен и терпелив и так невероятно сильно влюблен, что джим сдался... джим позволил себе на какой-то момент довериться - влюбился... расслабился... и что ж... вот она кара... расплата!), так стремился к тому, чтобы стать л у ч ш е // чище // правильнее. хорошим капитаном, лучшим другом, беззаветно влюбленным и приданым мужем], чувствуя как корежит мироздание от происходящего прямо вот сейчас в медицинском отсеке.

- отдыхайте, коммандер, вас никто не побеспокоит, - если кто и знает [знал, джимми,мальчик мой, знал, ты же помнишь!? он тебя не знает // он тебе не доверяет. ты для него лишь досадная о ш и б к а! как и был для меня! - смеется хрипло в голове белокурой капитанской голос кодоса, заставляя кирка сбиться с шага, споткнувшись, и прикрыв глаза, перевести дыхание] как сложно ему дается этот беспристрастный тон, то... ну он не помнит, а лен стоит напротив двери, сложив руки на груди, смотрит в глаза, не зная, что сказать [что ж... и такое тоже бывает, не так ли? хах! какая ирония, спок бы оценил... если бы помнил!]

- пойдем нажремся, а? - хрипло предлагает джим, потому, что во-первых, управление кораблем все еще на сулу, а хикару в этом уж точно хорош, а во-вторых... джим... джим просто не знает как еще ему с этим вот всем справляться, да и сможет ли он справиться... получится ли у него. должно. он знает, что д о л ж н о. он не вправе расклеиваться. он - капитан флагмана федерации. самый, черт побери, молодой капитан в истории объединенной федерации планет. он  все еще джеймс тиберий кирк и не имеет права на то, чтоб с л о м а т ь ся, чтобы там ни было.

но вот надраться так, чтоб тоже забыть [как будто бы у него получится // как будто бы... он сможет з а б ы т ь все то, что между ними было!]... это он точно себе позволит. позве звонка крису [пайк отведет взгляд, сочувственно поджав губы и тихо произнесет так, что джиму отчаянно захочется прижаться лбом к его плечу, позволив адмиралу забрать всего тревоги: "вы с этим справитесь, сынок, не даром же вы спок и джим!"]. после звукового душа. и обязательно треклятого ужина, которым пичкает его боунс, грозя всеми семью карами египетскими и гипо в шею вдобавок.

они уходят на самую непосещаемую обзорную площадку, к дендрарию, где забиваются под один из кустарников, прячась от всего экипажа с бутылкой почти, что контрабандного скагаранского виски и уж точно не говорят о рушащемся браке джима. они обсуждают статистику по забавным несерьезным повседневным травмам среди экипажа, а после и прошедшую миссию и тот факт, что адмиралтейство, скорее всего, заставит по возвращению на землю джима пройти ни через одно разбирательство из-за того уничтоженного пиратского корабля и потере потенциально важных разведданных.

засыпает кирк в каюте капитана, из которой переехал уже давным давно. на неразобранной койке в мятой форменке, и судорожно втягивая прохладный стерильный воздух... а не вулканские благовония... но в каюту, что он делил с мужем... ему теперь хода нет. как видимо и в жизнь того самого мужа, который... не желает иметь с ним чего общего. ведь джим - о ш и б к а.

паша для джима то ли младший брат, то взрослый сын, которого хочется трепетно со всей его открытостью к окружающему миру и о б е р е г а т ь. паша — яркое кудрявое солнышко всея "энтерпрайз", юный вундеркинд, который вписывается в их команду и в жизнь джима так словно он там был с самого начала.

паша смотрит так доверчиво, так восторженно на своего капитана, тянется к нему всей собой, в академии таскается за ним по пятам, и джим... джим пускает его дальше, ближе... потому, что помнит себя таким же вот мальчишкой, слишком гениальным для сверстников, слишком юным для взрослых... только не такого вот трепетного, выжженного всего напрочь напалмом, с трудом собравшего себя по кускам после тарсуса iv...

и потому, он не дает паше сомневаться в себе, никогда не задевает его на тему юного возраста, кропотливо следит, чтобы на встречах команды по четвергам, он не пил алкоголь и дает топорные, но все равно работающие советы по пикапу...

они с хикару и леонардом берут над мальчишкой шефство, не давая его внутреннему солнышку сгореть во тьме стремительно взросления. паша — особенный, невероятный ребенок, и джим обещает себе, что будет беречь его столько сколько сможет, чтобы пашка и дальше видел мир, куда лучшим, чем он есть на самом деле!

---

есть фики, которые следует точно прочесть, прежде, чем вписываться в авантюру и брать пашу:
- к прочтению обязательно № 1
- к прочтению обязательно  № 2
- к прочтению обязательно  № 3
- к прочтению обязательно  № 4

ибо и моя канва и сюжет частично основываются на них!

сразу оговорюсь и предупрежу, чтоб не было после недоумений: да, кирк из «ребута», с оригинальной серией, я, к моему величайшему сожалению, не знаком, и мой джим, по большей части, основан будет у меня миксе первого, частично, может быть, начала второго фильма «перезагрузки» и на указанных выше фиках...

о постах: лапслок (хотя могу и в классику), посты от 5к, в последнее время стал избегать птицы-тройки, но если без нее никак, то вспомню, обожаю всякое разнообразное оформление в постах ([], {}, //, _), а так же гиф, цитаты. пишу в ответ не чаще 2 раз в неделю по пятницам и субботам, и вот с этим придется смириться,не очень хорош в экшен, но обучаемый, но зато люблю в стекло и драму, но зато очень коммуникабельный и общительный, дам после сообщения в гостевой мессенджеры, почту, номер мобильного телефона!

Пример моего поста

он тихо, надсадно выдавливает из себя извиняюще-затравлено и ни чуть не лукавя, потому, что правда в том, что спок никогда от него не прятался, так же, как и он сам открыл мужу все тайные сокровенные [даже те самые, о которых предпочитал не думать со своих пятнадцати, все еще пытаясь оставить тарсус и все, что там случилось позади].

сэмэрикатомнаталикэвинмалышка...
дайте мне умереть!
и
нетнетнет

он точно не станет сейчас вот прямо скатываться в эту бездну. просто не может себе этого дозволить. не здесь. не при споке, который смотрит на него так же, как тогда в амфитеатре академии, когда они впервые схлестнулись.

отмотатьпопробоватьснова...

но спок его не помнит // но спок его видеть не желает, выбивая из под ног джима все то незыблемое, на чем зиждется его мир последние несколько лет] уголки своей души, себе оставив только собственную неуверенность в том, что не наступит однажды день, когда спок оставит его, как все в его жизни, кроме леонарда каким-то чудом все еще поддерживающего его, ставшего ему тем самым истинным старшим братом, которым никогда не желал стать сэм:
— я не знаю, как это заблокировать, мы всегда были открыты друг для друга. все три с лишним года... никаких тайн... никаких секретов, — горько шепчет сокрушенно, снова поймав его взгляд и...

наталкивается лишь на глухую чертову стену...

чрез которую ему сколько не бейся [ломая крылья белоснежные до хрустя в костях слишком ломких_тонких // а он ведь так старался их отрастить заново (находил снова и снова скрытые резервы, щеголял улыбками яркими_солнечными_приклеивал их на суперклей, чтоб сдирать в одиночестве после опостылом, не притворяясь лишь за дверями закрытыми наглухо забитыми гвоздями-сотками [чрез эти двери ломался сначала боунз... а после и спок... но только полувулканец знает в с ё  - знал всё], чтоб после ночами захлебываться в отчаянии горьком, просыпаясь в слезах с полувставшим членом и трясущимися руками - понимая, кодос все еще... там внутри... и никакая сила на свете не сможет его вырвать! спок смог // не сразу приручая его подобно зверьку дикому - он годами был так непреклонно нежен и терпелив и так невероятно сильно влюблен, что джим сдался... джим позволил себе на какой-то момент довериться - влюбился... расслабился... и что ж... вот она кара... расплата!), так стремился к тому, чтобы стать л у ч ш е // чище // правильнее. хорошим капитаном, лучшим другом, беззаветно влюбленным и приданым мужем], чувствуя как корежит мироздание от происходящего прямо вот сейчас в медицинском отсеке.

- отдыхайте, коммандер, вас никто не побеспокоит, - если кто и знает [знал, джимми,мальчик мой, знал, ты же помнишь!? он тебя не знает // он тебе не доверяет. ты для него лишь досадная о ш и б к а! как и был для меня! - смеется хрипло в голове белокурой капитанской голос кодоса, заставляя кирка сбиться с шага, споткнувшись, и прикрыв глаза, перевести дыхание] как сложно ему дается этот беспристрастный тон, то... ну он не помнит, а лен стоит напротив двери, сложив руки на груди, смотрит в глаза, не зная, что сказать [что ж... и такое тоже бывает, не так ли? хах! какая ирония, спок бы оценил... если бы помнил!]

- пойдем нажремся, а? - хрипло предлагает джим, потому, что во-первых, управление кораблем все еще на сулу, а хикару в этом уж точно хорош, а во-вторых... джим... джим просто не знает как еще ему с этим вот всем справляться, да и сможет ли он справиться... получится ли у него. должно. он знает, что д о л ж н о. он не вправе расклеиваться. он - капитан флагмана федерации. самый, черт побери, молодой капитан в истории объединенной федерации планет. он  все еще джеймс тиберий кирк и не имеет права на то, чтоб с л о м а т ь ся, чтобы там ни было.

но вот надраться так, чтоб тоже забыть [как будто бы у него получится // как будто бы... он сможет з а б ы т ь все то, что между ними было!]... это он точно себе позволит. позве звонка крису [пайк отведет взгляд, сочувственно поджав губы и тихо произнесет так, что джиму отчаянно захочется прижаться лбом к его плечу, позволив адмиралу забрать всего тревоги: "вы с этим справитесь, сынок, не даром же вы спок и джим!"]. после звукового душа. и обязательно треклятого ужина, которым пичкает его боунс, грозя всеми семью карами египетскими и гипо в шею вдобавок.

они уходят на самую непосещаемую обзорную площадку, к дендрарию, где забиваются под один из кустарников, прячась от всего экипажа с бутылкой почти, что контрабандного скагаранского виски и уж точно не говорят о рушащемся браке джима. они обсуждают статистику по забавным несерьезным повседневным травмам среди экипажа, а после и прошедшую миссию и тот факт, что адмиралтейство, скорее всего, заставит по возвращению на землю джима пройти ни через одно разбирательство из-за того уничтоженного пиратского корабля и потере потенциально важных разведданных.

засыпает кирк в каюте капитана, из которой переехал уже давным давно. на неразобранной койке в мятой форменке, и судорожно втягивая прохладный стерильный воздух... а не вулканские благовония... но в каюту, что он делил с мужем... ему теперь хода нет. как видимо и в жизнь того самого мужа, который... не желает иметь с ним чего общего. ведь джим - о ш и б к а.

джим не знает каким был его отец // джим знает только, что тот спас восемьсот жизней, включая его собственную [ему об этом не устают напоминать все кому не лень с самого его рождения и до сих пор!] // джим знает, что они похожи внешне настолько, что его мать в итоге это привело в психиатрическую лечебницу, а ему самому пришлось еще в двенадцать покинуть собственный дом // в пятнадцать лишится старшего брата на тарсусе и заработать столько ментальных шрамов, что они под кожей перестанут зудеть только, когда он сдохнет, да вдобавок последних крох собственного так и не сложившегося д е т с т в а, которого у него просто не было // потому, что он родился, когда его отец у м е р // потому, что никто и никогда не видел в нем джима кирка, лишь джорджа...

и джим рвет жилы... джим снова и снова старается не облажаться [но делает это так часто и обстоятельно, что в итоге от него отрекаются все и вся: не то, чтоб его это у д и в л я л о!]. а потом появляется пайк // а потом... потом, у джима почти что появляется "отец", который видит в нем не только призрак погибшего капитана, но и самостоятельную личность и дает ему шанс, пусть и вступает кирк-младший в звездный флот только потому, что никогда не мог противостоять вызову и чтоб доказать - он не свой собственный отец!

они встречаются, когда уже обоим по тридцать. глаза в глаза. такие же яркие слепяще синие-синие. отец и сын: ровесники по возрасту, одинаковые во всем даже в званиях капитанских. совершенно не знающие ни черта друг о друге. о том, какими они были бы... и какими они стали. потому, что снова чертова аномалия... червоточина или какая-то еще хрень...

но когда "энтерпрайз" поднимает на борт спасательную капсулу, посылающую сигнал "май дей" никто из экипажа и уж точно капитан не представляют, что они вытащат из неё испуганного и дезориентированного джорджа кирка из совершенно другой вселенной, в которой автопилот на "кельвине" сработал и джордж успел спастись.

---

есть фики, которые следует точно прочесть, прежде, чем вписываться в авантюру и брать джорджа:
- к прочтению обязательно № 1
- к прочтению обязательно  № 2
- к прочтению обязательно  № 3
- к прочтению обязательно  № 4

ибо и моя канва и сюжет частично основываются на них!

сразу оговорюсь и предупрежу, чтоб не было после недоумений: да, кирк из «ребута», с оригинальной серией, я, к моему величайшему сожалению, не знаком, и мой джим, по большей части, основан будет у меня миксе первого, частично, может быть, начала второго фильма «перезагрузки» и на указанных выше фиках...

о постах: лапслок (хотя могу и в классику), посты от 5к, в последнее время стал избегать птицы-тройки, но если без нее никак, то вспомню, обожаю всякое разнообразное оформление в постах ([], {}, //, _), а так же гиф, цитаты. пишу в ответ не чаще 2 раз в неделю по пятницам и субботам, и вот с этим придется смириться,не очень хорош в экшен, но обучаемый, но зато люблю в стекло и драму, но зато очень коммуникабельный и общительный, дам после сообщения в гостевой мессенджеры, почту, номер мобильного телефона!

Пример моего поста

он тихо, надсадно выдавливает из себя извиняюще-затравлено и ни чуть не лукавя, потому, что правда в том, что спок никогда от него не прятался, так же, как и он сам открыл мужу все тайные сокровенные [даже те самые, о которых предпочитал не думать со своих пятнадцати, все еще пытаясь оставить тарсус и все, что там случилось позади].

сэмэрикатомнаталикэвинмалышка...
дайте мне умереть!
и
нетнетнет

он точно не станет сейчас вот прямо скатываться в эту бездну. просто не может себе этого дозволить. не здесь. не при споке, который смотрит на него так же, как тогда в амфитеатре академии, когда они впервые схлестнулись.

отмотатьпопробоватьснова...

но спок его не помнит // но спок его видеть не желает, выбивая из под ног джима все то незыблемое, на чем зиждется его мир последние несколько лет] уголки своей души, себе оставив только собственную неуверенность в том, что не наступит однажды день, когда спок оставит его, как все в его жизни, кроме леонарда каким-то чудом все еще поддерживающего его, ставшего ему тем самым истинным старшим братом, которым никогда не желал стать сэм:
— я не знаю, как это заблокировать, мы всегда были открыты друг для друга. все три с лишним года... никаких тайн... никаких секретов, — горько шепчет сокрушенно, снова поймав его взгляд и...

наталкивается лишь на глухую чертову стену...

чрез которую ему сколько не бейся [ломая крылья белоснежные до хрустя в костях слишком ломких_тонких // а он ведь так старался их отрастить заново (находил снова и снова скрытые резервы, щеголял улыбками яркими_солнечными_приклеивал их на суперклей, чтоб сдирать в одиночестве после опостылом, не притворяясь лишь за дверями закрытыми наглухо забитыми гвоздями-сотками [чрез эти двери ломался сначала боунз... а после и спок... но только полувулканец знает в с ё  - знал всё], чтоб после ночами захлебываться в отчаянии горьком, просыпаясь в слезах с полувставшим членом и трясущимися руками - понимая, кодос все еще... там внутри... и никакая сила на свете не сможет его вырвать! спок смог // не сразу приручая его подобно зверьку дикому - он годами был так непреклонно нежен и терпелив и так невероятно сильно влюблен, что джим сдался... джим позволил себе на какой-то момент довериться - влюбился... расслабился... и что ж... вот она кара... расплата!), так стремился к тому, чтобы стать л у ч ш е // чище // правильнее. хорошим капитаном, лучшим другом, беззаветно влюбленным и приданым мужем], чувствуя как корежит мироздание от происходящего прямо вот сейчас в медицинском отсеке.

- отдыхайте, коммандер, вас никто не побеспокоит, - если кто и знает [знал, джимми,мальчик мой, знал, ты же помнишь!? он тебя не знает // он тебе не доверяет. ты для него лишь досадная о ш и б к а! как и был для меня! - смеется хрипло в голове белокурой капитанской голос кодоса, заставляя кирка сбиться с шага, споткнувшись, и прикрыв глаза, перевести дыхание] как сложно ему дается этот беспристрастный тон, то... ну он не помнит, а лен стоит напротив двери, сложив руки на груди, смотрит в глаза, не зная, что сказать [что ж... и такое тоже бывает, не так ли? хах! какая ирония, спок бы оценил... если бы помнил!]

- пойдем нажремся, а? - хрипло предлагает джим, потому, что во-первых, управление кораблем все еще на сулу, а хикару в этом уж точно хорош, а во-вторых... джим... джим просто не знает как еще ему с этим вот всем справляться, да и сможет ли он справиться... получится ли у него. должно. он знает, что д о л ж н о. он не вправе расклеиваться. он - капитан флагмана федерации. самый, черт побери, молодой капитан в истории объединенной федерации планет. он  все еще джеймс тиберий кирк и не имеет права на то, чтоб с л о м а т ь ся, чтобы там ни было.

но вот надраться так, чтоб тоже забыть [как будто бы у него получится // как будто бы... он сможет з а б ы т ь все то, что между ними было!]... это он точно себе позволит. позве звонка крису [пайк отведет взгляд, сочувственно поджав губы и тихо произнесет так, что джиму отчаянно захочется прижаться лбом к его плечу, позволив адмиралу забрать всего тревоги: "вы с этим справитесь, сынок, не даром же вы спок и джим!"]. после звукового душа. и обязательно треклятого ужина, которым пичкает его боунс, грозя всеми семью карами египетскими и гипо в шею вдобавок.

они уходят на самую непосещаемую обзорную площадку, к дендрарию, где забиваются под один из кустарников, прячась от всего экипажа с бутылкой почти, что контрабандного скагаранского виски и уж точно не говорят о рушащемся браке джима. они обсуждают статистику по забавным несерьезным повседневным травмам среди экипажа, а после и прошедшую миссию и тот факт, что адмиралтейство, скорее всего, заставит по возвращению на землю джима пройти ни через одно разбирательство из-за того уничтоженного пиратского корабля и потере потенциально важных разведданных.

засыпает кирк в каюте капитана, из которой переехал уже давным давно. на неразобранной койке в мятой форменке, и судорожно втягивая прохладный стерильный воздух... а не вулканские благовония... но в каюту, что он делил с мужем... ему теперь хода нет. как видимо и в жизнь того самого мужа, который... не желает иметь с ним чего общего. ведь джим - о ш и б к а.

Великий славянский Бог. Перун был верховным божеством древних славян, его культ был уничтожен с приходом христианства. Именем этого бога клялись, он был хранителем законов, олицетворял силу и мощь, даровал хороший урожай, покровительствовал царской власти и воинам.

[indent] Тебя всегда было слишком много. Губительно много. И вместе с тем мне тебя бесконечно не хватало... С каждым вздохом и тяжелым взглядом, с гулкими раскатами грома и искрящихся молний я все глубже погружалась во тьму, оставаясь в твоей золотой клетке и тайной обители. Ты все увереннее поселялся в моем сердце и отравлял его, терпким дурманом и сладкими обещаниями. Я продолжала верить. Долго. Пока однажды цепи с золотой клетки не пали, а моё сердце не начало заживать от следов ярких молний на нём.
[indent] Любила и люблю. Всегда буду, несмотря на всё, что между нами было. Даже сейчас, скрываясь от тебя по разным городам и странами, в глубине души желаю снова тебя увидеть и обнять. Это убьет меня мгновенно, но ради этого стоит умереть, как думаешь?

Пример моего поста

[ все будет хорошо.
я верю в это... ]
[indent] Дэн не привыкла давить на людей в простых, более обыденных и даже скучных ситуациях, выступая скорее здравым смыслом, а не тяжелой силой. Что уж говорить о беседе, что слишком глубоко запустила свои корни и уверенно пробивала степень важности в сторону запредельной. Несмотря на внешнее спокойствие и собранность, каждую клеточку её тела пробирала взволнованная дрожь, готовая вот-вот проявиться и испортить образ. Она не скрывалась от Кевина, нет. Пожалуй, только при нем она была самой естественной и беззаботной, однако даже небольшое множество людей в заведении вынуждали держаться непринужденно, особенно, если среди их числа могут оказаться фанаты экси.
[indent] Даниэль терпеливо переводить задумчивый взгляд окно, не замечая как губы словно застыли в мягкой улыбке, теперь обретающей мечтательные нотки. Им обоим нужно подумать о произошедшем, о собственных чувствах, которыми они только что поделились. И посему тишина, пожалуй, была самым лучшим выходом в их ситуации. Только когда краем глаза она зацепилась за приближающегося к столику официанта, общее состояние постепенно начало направляться в сторону "живая и счастливая", хоть и прекрасно понимала, что впереди их пару будет ждать много всего веселого во всех гранях и плоскостях этого понятия, в том числе и не всегда позитивных, а скорее обрамленных сарказмом [в основном, со стороны лисов... лучше бы как можно позже].
[indent] - Вот как значит? Это даже мило, - брюнетка искренне улыбается, пододвигаясь поближе не столько к бокалу с вином, сколько к Кевину. Его голос успокаивает любые проскальзывающие тревоги, а улыбка, появившаяся спустя несколько секунд окончательно развеяла пелену напряжения, позволяя просто насладиться возможностью провести время вместе. Тем более, после столь волнительного посещения студии и проведения интервью. Все оставалось позади и теперь, пожалуй, грядущее Рождество начинает на самом деле напоминать атмосферу праздника. Все же чудеса под конец года случаются...
[indent] - Ты же знаешь, я люблю теорию воплощать в практику, - чуть лукавая усмешка сходит с губ капитана пока тонкие пальчики сами тянутся к ножке бокала, беззаботно начиная отбивать по тому легкую импровизацию и мягкий такт. Учитывая то, как горят глаза Кевина каждый раз, когда заходил разговор за экси и желание совершенствоваться в спорте, Даниэль догадывалась, что отношения мягко говоря не были важной для лиса сферой. Тем не менее, сей факт действительно нисколько её не тревожил. Они провели слишком много времени вместе, так или иначе прощупывая друг друга, познавая более личные аспекты, чем те, что знакомы простым соигрокам. Упоминание родителей вызвало у Уайлдс звонкий, но вместе с тем тихий смех, постепенно утопающий в вине. - Это определенно неплохое преимущество, Кев, - немного отпивая, брюнетка на мгновение прикрыла глаза, довольно смакуя алкоголь. - Уверена, он будет в шоке от таких новостей. - догадывался ли Ваймак о том, что происходило между двумя  капитанами его команды? Учитывая то, как чутко тренер выуживал самых травмированных и подбитых студентов, подобное под своим носом он явно должен был заметить. Тем не менее, даже если это произошло, он предпочел не лезть в дела его сына и игрока команды. И за это Дэн была ему благодарна, пусть и негласно.
[indent] Вместе с разряженной атмосферой за столом появляются и долгожданные блюда. Даниэль с горящей заинтересованностью поглядела на стейк Кевина, неосознанно продумывая план выуживания хотя бы одного кусочка мяса на пробу, тем не менее в жизнь его не воплотила, отдавая предпочтение исключительно рыбе. Разговор постепенно переходил в более привычное, относительно родное русло, связанное с обсуждением планов на грядущую половину сезона. После того вечера в баре они не раз вот так собирались, желая добиться поставленной цели, однако только теперь разговор лично Уайлдс показался каким-то особенным... с заделом на более продуктивную работу. Она разделяла надежды Дэя на встречу с Троянцами, вместе с тем предпочитала не питать слишком явных надежд. В конце концов, они могут привести к разочарованию, пусть и не критичному. Главное, что теперь состав команды удовлетворял все требования ассоциации. И до первой возможной внеплановой ситуации до начала игр им даже тревожиться по этому поводу не стоит.

[ только держи мою руку,
не отпускай никогда...]
[indent] За разговором не только еда, но и вторая порция вина таяли буквально на глазах. Более того, относительно укромная и уединенная атмосфера заведения начинала пропадать вместе со снегом за окном. Уайлдс не знала, сколько же прошло времени, да и узнавать не хотела, если честно. Однако она сразу же замечает перемену во взгляде Кевина, уже через несколько мгновений напомнившего не столько о необходимости поскорее покинуть наполняющееся людьми заведение, сколько отдать тренеру машину. Зная лисов Ваймак, наверное, уже с сотню вариантов плачевного развития событий придумал, так что оставалось надеяться, что Дэй всё же сможет предупредить того и успокоить до их прибытия.
[indent] - Только если ты готов, - Даниэль подмигнула парню, подойдя к тому ближе обычного и мягко улыбаясь. Только после того как двери за их спинами прикрылись, они оба, кажется, решились на то, чего тайно желали. Бережно поглаживая подушечкой большого пальца ладонь лиса, Уайлдс сжала его руку в ответ, специально медленнее направляясь в сторону машины, желая хоть ненадолго растянуть столь сокровенное действие.
[indent] Теперь всё будет иначе, но они никому об этом не расскажут. Ещё один секрет на их плечах, однако этот скорее окрыляет, чем тяготит. Впервые за долгое время происходящее ощущалось правильным, что уж говорить о желанном. Пусть пройдет немало времени прежде, чем они смогут поделиться всем уровнем их взаимоотношений, пусть будущее кажется туманным. Теперь, когда рука неосознанно тянулась к ладони Кевина, получая ответную реакцию, становилось легче. И в Даниэль укреплялась вера в том, что он её островок спокойствия. И пока они вместе, способны просто сесть и поговорить даже на самые волнительные темы, всё будет хорошо, и они со всем справятся.

как это порой бывает, помощь приходит оттуда, откуда её не ждали

наверное, я был слишком разбит и растерян, когда ты протянул мне свою руку - когда я вцепился в неё так сильно до хруста костяшек. мне просто хотелось наконец-то почувствовать опору - не чувствовать себя одиноким и брошенным.

наверное, ты слишком похож на собаку - такой же верный и подвижный. но зубки скалишь, не стесняясь - гавкаешь на тех, кто тебе не нравится - и всегда возвращаешь свой долг.

однажды я помог тебе вернуть деньги - огромную сумму. лишь бы ты наконец-то сорвался с цепи. и теперь ты плетёшься за мной, как щенок - всё выискиваешь способ помочь мне и вернуть то, что должен. знаешь, артемон, я редко тебе говорил о том, что рад такому другу, как ты - но теперь, когда ты встаёшь передо мной, загораживая от всех, кто хотел сделать мне больно, я чувствую себя наконец-то устойчивым.

но я ведь не единственный, кому ты обещался помочь?

кому ты тоже  д о л ж е н.

ты почти не помнишь, как она выглядела - но помнишь, что от неё пахло малиной и соком по утрам. её забрали из детского дома раньше, чем ты успел привязаться - но ты знаешь, что только из-за неё не чувствовал себя одиноко.

наверное, она тебя и не помнит даже, но ты всё равно ищешь, чтобы сказать спа-си-бо. ищешь, потому что тогда она протянула тебе хрупкую руку, когда остальные дети тебя обижали - тощего и мелкого. теперь ты верный пёс, которому так важно найти свою хозяйку и лизнуть её в щёку.

какое же везение (_правда?_) что она - теперь у меня. и как же тебе нравится сама мысль - стать для нас таким важным - найти тот самый ключик, который сможет нас всех починить.

про игру

• в общем, я тут подумал, чтобы не уходить далеко от канона и как-то подвязать вас с мальвиной, сделать так, чтобы вы были из одного детского дома. у неё сбежать (а именно удочериться) получилось, у тебя же нет. прожил там до совершеннолетия и уехал подальше, лишь бы больше не возвращаться. ты странствовал по франции как бродячий музыкант, попал на крупную сумму и был должен жёстким ребятам деньги. я же встретил тебя однажды на улицах и приютил у себя. помог тебе отдать долг и позвал со мной в одну группу. ты защищал меня от тино, когда понял, что у того странная мания преследования - когда наша дружба с ним тебе показалась токсичной. и именно ты мне помог лечиться от депрессии. в детстве, когда ты попал в детский дом, ты встретил мальвину. она тебе помогла (как? решите с ней вместе, но скорее всего вы дружили). и ты теперь полон чувств того, что хочется найти её, чтобы узнать, что с ней всё в порядке. однажды мы все пересечёмся - и вы узнаете друг друга.

• заявка на лучшего друга. у меня нет требований к постам (единственное, если они будут прям большие, то я буду дольше отвечать на них). сам пишу от 3 до 4к, от первого лица (если тебе принципиально, могу от третьего, второго, пятого, десятого), лапслоком, использую птицу тройку, могу украшать, могу не украшать - в общем, как будет удобно нам обоим. я не жду от тебя постов постоянно, дышать в затылок не буду с просьбой поскорее отдать долг, но хотелось бы видеть, что человеку интересна игра. торопить не буду с ней, потому что все мы тут собрались, чтобы получать удовольствие, а не выполнять рабочие задачки к дедлайну. сам я не выгораю по играм, но могу выгореть в реале, а соответственно выпасть. я не самый общительный игрок (могу долго не отвечать в личке, сразу предупреждаю), но не пропадаю. приношу мемы, арты, всякие графики, музыку, идеи - это я могу, умею и очень люблю. надеюсь, сыграемся.

• (а ещё, может, если ты вдруг придёшь с соигроком, то присмотритесь к арлекину?)

пример моего поста

« жизнь тебя душит,
а ты возбуждаешь(ся) »

г а  д и н а

протяни руку, сожми пальцы, будь лапочкой и не рыпайся - чего ты дёргаешься, не улыбаешься, личико такое грустное, ну просто прелесть - эй, пьеро, ну же, посмотри на меня, открой ротик, давай заглянем поглубже и проверим, осталась ли внутри тебя душа - хватай наконец-то ложку, поднеси её к губам, что, хочешь сказать, что внутри тебя ничего не осталось? какой же ты маленький лжец, пьеро

лгунишка паршивый - снова всем врать вздумал - и теперь только и остаётся горчинку, похожую на ро-машку, слизывать с губ, зубов, подбородка. слюни так неприятно вниз текут - и глаза закатываются. доктор, скажите, сколько мне осталось? ведь дело явно не в глубокой депрессии - дело ведь в том, доктор, что у меня точно можно выявить рак души. вы проверьте в своей карточке - ошибся ли я в своём диагнозе?

он снова по моему лицу ведёт пальцами, размазывает помаду по моим губам - а я ничего ему не говорю, лишь светильник на потолке рассматриваю. туда-сюда, туда-сюда - качается, как груша на дереве - по лбу стукнет, если рухнет. может, шишка останется или трещинка. кажется, такая была на потолке у меня дома - пришлось залезть и закрасить. ёбаный в рот, пьеро, посмотри на меня - в глаза мне смотри, говорю - чего ты боишься, пьеро?

тяжко вздыхаю

он по голове меня гладит - успокаивает - и шепчет на самое ухо о любви ^{поганой, мерзкой и отвратительной} самой искренней. жучком прокрадывается в мою голову, чтобы прослушку установить. пьеро, хватит слёзы лить, соберись уже - кому-то хуже, чем тебе - твои таблетки хуйня, ну да, я смыл их в унитаз - тебе же без них лучше, чего ты ноешь? сука, исчезни из моей головы, мудак ебаный.

такая ты милая, мальвина
[ как бы не заболеть из-за тебя ангиной? ]

и я рот всё шире открываю - никакого доверия - а разве взгляд мой пустой и лицо пресное не доказывает, что я очень хороший _{послушный} мальчик. ты веди меня, раз ты вода - туки-туки за себя - я спрятался в домике с белыми стенками, но даже сюда кошмары проникают - бредут, скачут, веселятся - даже здесь в кошмарах я всё ещё слышу чужие голоса - они сбиваются в кучу // не могу понять, кто из них меня ненавидит больше всего. кажется, тот, который просрочился в детстве - прокисло молоко, на таком кашу не сваришь.

ложка падает из моих рук - скок, прыг-скок - почти что музыка для больных ушей. голоса пугливо разбегаются, когда вдруг в воздухе начинает пахнут ягодками - свежими, то ли малина, то ли голубика - губы не хуже помады окрашивает, а у меня всё ещё остались в трещинках остатки - новый образ - новое поклонение - новая попытка меня достать из смирительной рубашки, даже если она существует только лишь в моей голове. выгони её отсюда - она же такая неприятная, приторно-сладкая - вечно смеётся, дура что ли? - пьеро, тебе не нужны никакие девочки, когда есть я - не забывай - проветветрись - тоже мне придумал, какая ещё такая  с и м п а т и я (?) - не смей даже на коленочки девочек смотреть - больной ублюдок.

ты прочно засела в моей голове
и я ни за что тебя оттуда не выгоню

секретами ведь с друзьями делятся - а ты шепчешь на ухо - как будто за ним свою тайну и хочешь спрятать. не боишься, что фокусник найдёт? достанет, как монетку. что же тогда нам делать с секретиком? меня тянут за рукав, а я чувствую [ого, я ещё что-то чувствую], как ты держишь меня за мою кофту, будто не даёшь забрать от себя. ты для всех всего лишь игрушка, пьеро - пора бы уже смириться.

давай приколемся, как будто светофора нет
пойдём вперёд под колёса на красный свет
[indent]
гена — хамелеон, приспосабливающийся ко всему, тот самый котёнок ( х а ), который 'я обязательно выживу', и ведь, действительно, чертила эдакий, выживает: теряется, пропадает на целую вечность, но вот — и на горизонте снова сияет его звездочка, во все тридцать два ^ли широкую тянет. непременно вырвет свой последний шанс на 'долго (обязательно) и счастливо (номинально)' клыками сколотыми вцепившись [пулей сквозь пуховый снег].

гена — хаос, сносящий на пути и позади-вокруг себя всё на свете; преград нет, они лишь в наших головах. подхватит, за собой, и опомниться не успеешь, как уже во власти его, в вихре кружишься: из пыли, пущенной в глаза, и грёз. вот только поражаться едва успеваешь, когда любое желание зуев пытается воплотить, а проблему - ловко решить, просто берёт и делает, кота за яйца не тянет, остаётся лишь позавидовать.

давай приколемся: пройдём по бордюру крыши
будем говорить друг другу голосом потише
о том, что будем делать, как придём домой, я буду под тобой или ты подо мной?
[indent]
таких ебланов ещё поискать надо, прости, я что, говорю это вслух? упс, не жаль.

не слишком яркая для тебя, м? ты такой же. смотри, не переоцени себя и не ослепни, а то ещё жалеть придется. поначалу и со стороны жалко было лишь гену, который пытался добиться внимания риты, в свою очередь безнадежно и слепо таскающейся [я только пытаюсь учиться знать себе цену, не обессудь] за егором, иронично — не находишь? каждый из нас ныряет в персональную бездну. утонем? (или тема океанического дна для тебя слишком болезненна?)

рите не нужны веники у ног и пустые слова [алые розы вульгарны и колются ^{а пускать по вене не про ритусю}; слова — ещё больнее, если они — эталон лапши на ушах, бездушно, хватит, сыта по горло]. мы — шторм, мы — штиль; с геной рита может не прятаться самостоятельно от ебанутой реальности, укрываясь пледом из самотканых иллюзий; зачем — если можно укрыться в чужом плече.

когда гена зовёт риту королевой марго, она сперва кривится — что за кринж, свали с глаз долой — но привыкает так быстро: любой недолюбленный, побитый и сломанный жизнью человечек тянется к ласковой руке и слову, пусть ты и не умеешь их складывать так ладно и поэтично, как мел (однажды рита разучится сравнивать всех с ним, переболеет и отпустит н а в с е г д а, лишь бы не пришлось посмертно).

откуда у тебя мой номер? кому отвешивать подзатыльник?
рита привыкает — втёрся и константой прилип, хорошая тактика — что под её окнами из авто зуева орут басы, что забота измеряется в мелочах, пусть и дурных зачастую; соглашается сгонять к заливу, от одного ^ха свидания никто не умирал, по приколу, потому, что это — легко и весело, потому, что и сама, и оба они такие же, пусть внутри и кости одни ломаные, перемолото.

давай:
будто никаких нас нет.

ты ведь на такое не подписывался, правда?
[indent]
давай приколемся: как будто бы умерли мы в один день;
найдём иголку в стоге сена, в тёплой ванне перережем свои вены
[indent]

скажи, там, тебе хотя бы снятся твои зависимости?
каждый из нас.

ведь когда временное становится постоянством — гена исчезает со всех горизонтов;
спасаясь.

панки за справедливость говоришь, ну, и где она эта твоя справедливость? может там, где отцы умирают за своих детей? или где бежишь без оглядки, вычеркивая прошлое и забивая на будущее? во всём виноваты мы сами.

а ты, будь, пожалуйста, только живым.

---

послания ^{из космоса} от кудинова:

ритуля преувеличивает, какая дружба. ( тебе никто не поверит. )

просто ты был самый терпимый из класса. просто ты — что? видел меня настоящим? ну было и было, давно и не правда, тебе снова никто не поверит. у нас была не прямо дружба, просто было время, когда ты таскал меня за собой на перекуры, трещал мне в ухо про девчонок, было время, когда ты, как-то так сложилось, имел право проедать мне мозги. наверное, вон-то, когда ты с какого-то хуя прицепился, увидев во мне человека, но нет, потом попустило-то.

потом мы прорастаем друг от друга, разные дорожки; у тебя подрастает семья, я могу убедительно спиздеть, что я за тебя рад, переставая с тобой здороваться; одно другое третье — мы иногда проворачиваем общие дела, и у нас невнятный неплохой, наверное, нейтралитет, когда взрослеем. с какими-то общими воспоминаниями, да? и у тебя единственного, наверное, есть мой номер, а у меня твой, где-то далеко в памяти симки.

а еще у нас у обоих есть ритка, и с моей-то репутацией, ты этому так рад, скажи?

ритуля говорит, что мы одинаковые, потому что оба глупые — сама-то умная, погляди. слышал? и не услышишь. мы втроем какие-то слишком похожие, слишком поебаные жизнью, и через рот словами у нас только ритка умеет. думаешь ей это помогло? а нихуя.

жизнь потом доказывает, что это все было тогда светлое время.

я тебе потом ебну за то, что ты мог просто попросить помощи. с деньгами. проебанными ■■■котиками. чай не… что, не чужие люди? да нет, чужие.

нам даже не доебаться друг до друга так-то. /к тебе — что не пришел. мне — что твои пиздюки пошли со мной стреляться, что вся та ебаная травма, кома мела, это вон все потому, что ты пистолеты им для фана притащил.
тебе — что я такой мудак.

---

мы с раулем не-мношко ебнулись и (почему нет) решили, что генка и рауль учились в одном классе: вы с ним когда-то были best friends ever (прикинь, с ним можно дружить, сама в шоке), а потом дорожки ^{белёсые} разошлись. теперь (всегда) у тебя есть семья из пацанов, что дороже всех на свете, за них и двор все дела, и мы тебе в этом отчасти завидуем. зовём тебя на дно во что-то сложное, недо-тройничковое, мутное, как воды залива с горсткой трупов и тиной; но — разве может быть у нас иначе?

кисуля, obviously, гендоса тоже ждёт: у вас там столько дерьма не расхлёбано и шутеек не пошучено. подхватит тебя в  любой движ-париж, легко, красиво, как он умеет, разъебаться - тоже запросто, благо канона/преканона у вас за глаза хватает. а вот в постканоне киса обосновался в спб, у него там белладонной процветает бизнес - ю ноу, как никто другой, что это - прямая дорога в чистилище. но где наша (не) пропадала.

с постами не пинаемся, все взрослые и ирл важнее; уважаем лапслок; если сходимся по постовому стилю, плевать на количество знаков. одеваем-раздеваем-обнимаем. ты, главное, приходи ♥ а со всем остальным разберёмся!

Пример моего поста

( в дом придет волк — он тебя съест )
я кусаю язык, когда думаю о ^♫плохом,
и кровь, кровь, кровь у меня во рту
[indent]
максим как нельзя гармонично вписался в бандитскую тусовку. повёл за собой всех пушистых овечек на верную казнь, липово-радушно расстелив им червлёно-румяную дорожку, выстроив свой токсик бизнес на верноподданных (нет) скелетах. вероятно, ему больше некуда выплеснуть бессердечную ненависть к миру, кроме как на сам мир. холёно хорохорится только на людях, всем змеям под стать, ассимилируясь, а все окрест и жрут чужую благодать с барского плеча, не осознавая, что всё, что рядом с черненко - гниль силков, а в обаянии плещется лихая беда. до чего же чудесно, что ей абсолютно начхать на его репутацию. самая муть - она же ведь со дна тянется - уже ведома ярославе.

в чужих руках должно быть надежно - мимо, забота чувствоваться - мимо, спокойствие - ранен, зазевавшись, ничего из этого аспида не касается - убит. реально ведь, заботливого черненко ясеньке даже представить не под силу. пока с невской обходятся как с дефектной игрушкой, с кончившимся заводом и дырочкой в правом боку, ей остаётся только надеяться, что её кулаки оставили по себе на память хоть один синюшный развод на чужой спине. но у всех дурманящих веществ есть один недостаток - под ними те зёрнышки ворожбы, что остаются в ней и отзываются силой, совсем 'на нет' сходят, и чувствуешь себя неизменно слабой. беспомощно зыркая стылым. совсем уподобляясь человеческому, к чему бежит, то и имеет.

но и аспида яра терпеть способна только под чем-то. замкнутый уроборос, и конца и края нет.

— пошёл ты.

вплетённое - с высокой колокольни на имущество твоё. ещё наживёшь, на чужих-то косточках выбеленных.

сразу по-детски хочется дыру в обивке продрать, назло, получается продырявить только насквозь, и всё не то.

— грязнее тебя тут и нет ни черта, - шипит сама под стать змеиным - так яснее ведь тебе?

но глупым хихиканьем заливается, поперхнувшись, оставляя все дешёвые каламбуры про то, что глотают приличные девочки, при себе. всё равно ему не светит. и брыкается, пытаясь сохранить точку за собой, пытаясь прицельно лягнуть в пах, под хлопок двери так и не поняв, попала ли хоть куда-то.

попала, ой как попала.

лишь минутами позже, медленно осознавая буквы, облаченные в слова, русалка от наглости его не то что дар речи теряет, но, будто от оплеухи, в себя на миг приходит:

— ты, что... купить меня удумал?

засвистела бы, если б умела, но это к соловью.

брови в ломаную линию к переносице сводит - как собачонка, что ли, за ладонями тянуться должна? смутно пытается взвесить все за и против, плюсы (нет их рядом со змеем) и минусы. заниматься сейчас этой тугодумной ерундой совершенно нет охоты. но она малодушничает - давно всё решено за ведомую невскую, на один лишь ядовитый зов белой смерти отзывается. так долго искав свободу, явь свою похерила.

губы в обиде дует. сквозь мимолетные злые слезы вверх - в небеса, что позади остались - кивает:

— это — жестоко.

жестокие — мы сами; и лишь её ошибка. плати сама.
чужие жизни — разменная монета. туда-обратно аверсом-реверсом из ладони в ладонь: от теплых поменьше до ледяных грубее.

она оплачет их, когда придет в себя [никогда, кто мы есть вообще] завтра, ровно в полночь, панихидой раненого зверья взвоет. или нет, в конце концов, все люди - смертны, а невская - та ещё эгоистка, и всё это - единый акт привлечения внимания, вышедший за рамки сценария, не так ли? бесконтрольно. как и всё в её существовании.

монотонный ход мерина убаюкивает колыбелью. вздыхая и по креслу сползая, яра под руки лезет - нет до того дела; тянется и в шею максову утыкается, яра развязно ведёт языком линии по карте чужих родинок - что загривок звериный - куда-то в ворот чёрной рубашки [ душа за ней куда чернее, да и ни грамма за ней нет, не те все меры веса ] мурлычет, не соображая:

— совершенно ты, макс, не умеешь веселиться.

вдохнув глубже, морщит нос — запах роскоши и лоска мешается с сигаретным дымом и 'сто-пудово-каким-то-пафосным-никогда-себе-не-сможешь-позволить' одеколоном. отвращение подкатывает тугим комом в глотке. туда же, где секунды назад сырую дорожку чертила, кусает, не жалея, впиваясь, где жизнь пульсирует. не залижет - не жалко. его - никогда. хорошо, что в личине людской. плохо, что мало ему. ремень бы обвить вокруг хомутом удушливым — чтобы жилка забилась сильнее. для безопасности, конечно.

— только трупы за собой и можешь оставлять, -

отворачивается, задрав ноги на бардачок, упираясь пятками. пусть что хочет там себе думает. давно уже логику с невской в одном предложении и по прямой не ставит.

на губах - вечно солёный привкус металла. аспид кровью пропитан не по локоть даже; была бы кругом реченька родная - руки увязли бы в чужих останках (не она их утащила в пучину) и тягучести юшки, топь эта затягивает так, что даже ярославе кажется, что тонет. как тогда, как раньше, - уже умирала однажды.

если аспид воспринимает русалку - как своё, то русалка воспринимает всё аспидово - общим, славно, что коммунизм пережили, кричит, что даром не надо, обесценивает, но любуется исподтишка как за звёздами, что тоже так далеко-далеко, а красиво блистают для неё.

за ручку дверную хватается, дёргает дважды, но больше для того, чтобы руки занять. яра стонет недовольно-глухо, в окно высовываясь, дышит часто, как загнанная псина дворовая. воздух хлебает по секундам. жадно. с каждым смыканием век мир обращается в яркие краски, не серый - вокруг неё, не чёрный - вокруг макса. в зеркало мельком взгляд бросает - вон, даже глаза его, сверкают люминесцентно, а не кошачьим мраком во всю ширь.

еще одна
со-зависимость.

свернуться бы клубочком, больше ничего не хочется.

где выход?

завопишь дурниной, - так не сунется к ним никто. глаза чужие вряд ли поймает яра, а времена ныне такие, что людишки, видя тонированные тачки, больше за целостность своей башки опасаются, чем за девчонок, по ту сторону прячущихся, о ней мнение лишь одно, отчасти правильное.

перспектива разбиться - сомнительная, собирать потом ошмётки по асфальту, похоронят - так вместе. никакой романтики. но к коробке передач всё же тянется, беспорядочно за всё подряд дёргая, не шарит она ни шиша во всей технике. только по рукам сейчас получит - и весь итог.

как пейзажи из зелени мажутся совсем в одно за окном, фокусируется, пытается, на аспиде, раз на дороге не очень получается.

— куда ты меня везёшь? тоже хребет переломаешь?

как всем неприятелям своим?

кажется, что этот путь ей подсознательно знаком; не кажется, что она его не любит.

а любовь витала в воздухе

голова кружится, коленки подкашиваются, в горле першит.

наверное, именно это чувствуют влюблённые. я же смотрела на всех чуть свысока - будто ощущала себя особенной из-за того, что не подверглась всеобщему безумию. только вот внутри было неприятно - и около сердца кололо.

я не помню, когда мы с тобой заговорили впервые. кажется, я сидела на лавочке в хогсмите, перебирала конфеты в пакете и чертила бездумно ногой по снегу. ты подсел ко мне так незаметно - будто и не дышал вовсе. скажи, симус, что ты чувствовал в тот момент?

мне казалось, что я нашла друга
[и я же всё испортила]

дикая ревность сковала всё тело - заставила сжать зубы и почувствовать, как внутри всё постепенно крошится. я не находила себе места, постоянно плакала и будто старалась исчезнуть. и только твоя рука сжимала крепче мои пальцы, не давая мне утонуть в собственном отчаянии.

наверное, именно из-за этого я разрешила себя поцеловать. наверное, именно поэтому я вцепилась в тебя так крепко. я просто боялась остаться одна - я хотела почувствовать себя нужной. и это было жутко эгоистично с моей стороны.

знаешь, симус, мне действительно очень жаль, что я не та самая для тебя. точнее - ты не тот самый для меня. как-то вышло всё очень грустно.

и дружба испортилась отношениями

про игру

• в общем, это заявка на довольно сложные отношения. хочу, чтобы симус и падма на самом деле были крутыми друзьями, близкими, делились постоянно секретами, всегда поддерживали друг друга (ну я понимаю, что твой бфф всё ещё дин). только вот у симуса были к ней безответные чувства, а падма ими воспользовалась. давай ты придёшь, а мы вместе постараемся всё починить? я очень скучаю по другу, мне его не хватает. особенно после войны. наверное, я бежала в тибет не только от всех этих бессмысленных смертей, но и от того, что мне перед тобой очень стыдно, симус.

• заявка на лучшего друга и бывшего. у меня нет требований к постам (единственное, если они будут прям большие, то я буду дольше отвечать на них). сама пишу от 3 до 4к, от первого лица (если тебе принципиально, могу от третьего, второго, пятого, десятого), лапслоком, использую птицу тройку, могу украшать, могу не украшать — в общем, как будет удобно нам обоим. я не жду от тебя постов постоянно, дышать в затылок не буду с просьбой поскорее отдать долг, но хотелось бы видеть, что человеку интересна игра  (мне важно, чтобы пост был, даже если через полгода). торопить не буду с ней, потому что все мы тут собрались, чтобы получать удовольствие, а не выполнять рабочие задачки к дедлайну. сама я не выгораю по играм, но могу выгореть в реале, а соответственно выпасть. я не самый общительный игрок (могу долго не отвечать в личке, сразу предупреждаю), но не пропадаю. приношу мемы, арты, всякие графики, музыку, идеи — это я могу, умею и очень люблю. надеюсь, сыграемся.

• внешка любая, биография любая. ты вообще волен делать всё, что захочется. только сохрани трепетные отношения с падмой и то, что она разбила твоё сердце (прости?). мы постараемся восстановить дружбу - ведь я явно не справляюсь с травмами.

пример моего поста

тяжело - это смотреть на пустые холодные простыни

может, поэтому я больше не живу вместе с родителями, ведь мне хватает грустного взгляда мамы каждые выходные, когда я приезжаю к ним в гости. сидеть за одним столом, тщательно пережёвывать чуть суховатого цыплёнка тандури, вечером пить чай с кардамоном - и никогда не вспоминать парвати. у родителей есть такая особенность: молчать, если случилось что-то плохое, - злиться, если накатывает чувство беспомощности. в день, когда кремировали парвати, я смотрела на чёрный гроб и просто прижимала ладонь к щеке. у меня не было ни слёз, ни отчаяния - внутри зияла лишь огромная рана, которую невозможно было зашить никакими нитками. мама и папа осуждающе вздыхали - мол, наша рациональная дочь снова ничего не чувствует. но разве они могли почувствовать то же, что и я? [от меня оторвали кусок беспощадно, с остервенением]. осознание пришло через месяц, когда я проснулась от собственного крика - он был такой звонкий, яростный - а всё лицо тут же покрылось слезами, которые пришлось размазывать по груди и коленкам. после той ночи - я больше не спала в нашей комнате. н и к о г д а

тяжело - это перестать чувствовать вкус

без парвати всё стало таким серым и невзрачным. мне больше не нравится ходить по магазинам, заглядывать в окна магловских домов, пробовать новые сладости, обниматься с родителями, собирать гербарий, часами лежать на лужайке за домом и смотреть на облака. мне больше не нравится проводить время с братьями уизли, красить ногти, зажигать ароматические свечи и слушать музыку с пластинки. самое страшное, что и колдовать мне тоже больше не нравится. и из-за этого у меня так плохо теперь получается даже обычное "акцио" - всё чаще стала делать что-то руками, потому что магия во мне совсем зачахла и превратилась гниющий росток. однажды я достала палочку, чтобы склеить обратно разбившуюся вазу, которую когда-то давно парвати подарил наш двоюродный дядя фарук - и у меня ничего не получилось. сколько я не пыталась, из палочки даже искорки не посыпались. после долгих дней тренировок пришлось привыкнуть к моей новой реальности.

тяжело - это потерять самого себя

я часто заглядываю в больницу святого мунго, чтобы получить новый рецепт. а потом иду по косой аллее и совершенно не верю, что однажды хоть одно зелье поможет мне крепче уснуть. говорят, что, когда умирает один близнец, следом за ним через какое-то время уходит и следующий. прошло уже три года, а я всё ещё жива [существую], всё ещё дышу [ловлю панические атаки] и умирать не собираюсь [колдомедики говорят, что я иду на поправку]. честно говоря, я им не верю, ведь теперь я почти ничем не отличаюсь от маглов. мой врач советует мне найти хобби - желательно творческое. а я просто поднимаю на него пустой взгляд и улыбаюсь, сверкая ямочками [это единственное, что нас отличало друг от друга - потому парвати говорила, что это меня так любовь поцеловала].

- я постараюсь.

мои пальцы цепляются за бумажку, когда я встречаю грустный взгляд в свою сторону. не стоит. я много читала и знаю, что не одна такая - что такое происходит не в первый раз. и, к сожалению, наверняка не последний. я выхожу из больничного крыла, прижимаюсь спиной к стене и скатываюсь вниз, чтобы сесть на пол, обнимая собственные колени. я так долго старалась быть сильной и подражать родителям [просто забыть и замолчать], что совершенно забыла о том, что прошлое всё равно однажды догонит.

и оно догнало меня

я топчусь около издательства, не решаясь зайти в него. две недели назад меня выгнали с очередной работы, потому что без магии от меня толку мало - я даже попыталась вписаться в школу для маглорождённых вместе с гермионой. но пользы от меня тоже было никакой, поэтому я молча тихо слилась. захожу в просторное и шумное помещение - кругом люди бегают туда-сюда, пишущие перья летают, а я больше не чувствую единения с этим, лишь отмахиваюсь от перьев, как от надоедливых мух. в коридоре, в котором я должна пройти собеседование на новую должность становится гораздо тише. и я даже выдыхаю, пока

пока не врезаюсь случайно в тебя. ты что-то бормочешь, а я просто взгляд на тебя, губы поджимаю. мы с тобой мало общались - только когда ты приезжала к нам в гости летом. а в школе... это всё разные факультеты. но всё же, я в этом уверена, я была бы рада увидеть от тебя хотя бы одно письмо - ведь в тот день не только я потеряла близкого человека. и я тихим голосом произношу. - привет, - на всё то, что ты уже успела наболтать в спешке. - да. извини. я не буду тебя задерживать, - отхожу чуть в сторону, пряча взгляд в стену. если тебе надо идти, то я уже не мешаюсь. и я иду к кабинету генри, который уже, наверное, меня заждался.

я вздрагиваю, когда снова слышу твой голос, но всё же поворачиваюсь, надевая на губы беззаботную улыбку
я так не привыкла показывать хоть кому-то свои слабости
и я так привыкла молчать

- хорошо, - может, мне действительно стоит взбодриться. и я голову наклоняю - чуть морща кончик носа и кивая тебе. - тогда увидимся там, верно? - и после этого лишь руку вверх, чтобы тебе помахать.

сидеть на лавочке перед кафешкой в ожидании тебя отчего-то кажется очень волнительным событием. как будто я пришла на свидание, а ещё ни разу не видела того человека, с которым должна встретиться. стараюсь отвлечься и ни о чём не думать, поэтому так и читаю в пятнадцатый раз одну и ту же 157 страницу книги, пока не слышу, как ко мне подсаживаются. чувствую знакомый запах лимонного пирога, можжевельника и пряных трав - но ещё что-то совершенно незнакомое и я голову веду, будто за этим запахом - газетная пыль так идеально въелась в твою кожу, что за ним почти и не слышно чего-то кислого, как ягода.

- устала?

[indent] в тени высоких сводов родового гнезда блэков, где каждый камень дышал историей и древними традициями, рос сигнус – самый младший брат вальбурги и альфарда. он был не так властен, как вальбурга, не так загадочен, как альфрад, но в его сердце жила особая, нежная душа художника и поэта.

[indent] его мир обрел новые краски, когда в него вошла друэлла розье. для сигнуса она была не просто девушкой, а истинной феей, сошедшей со страниц волшебных сказаний. её белокурые волосы струились водопадом, напоминая ему о лунном свете, что пробивается сквозь ночную листву. он мог часами наблюдать за ней, когда она, подобно нимфе, склонялась над цветами в саду, её тонкие пальцы нежно касались лепестков, а взгляд был сосредоточен и мечтателен.

[indent] сигнус не мог оставаться равнодушным к этой чарующей грации. его руки сами тянулись к мольберту и кистям. он писал её портреты, ловя каждый жест, каждый оттенок эмоций на её лице. для него она была воплощением красоты и хрупкости, м у з о й, вдохновлявшей его на самые искренние и проникновенные творения. в каждом мазке, в каждом штрихе он пытался передать не только её внешность, но и ту неземную ауру, которая, как ему казалось, окружала его лунную фею.

[indent] их свадьба стала для сигнуса кульминацией его мечты. когда друэлла, в белом платье, будто бы сотканном из лунного сияния, шла к нему навстречу, она казалась ещё более неземной. после торжества, в своем личном кабинете, где теперь царила атмосфера уюта, сигнус повесил портрет друэллы в полный рост. это была его любимая работа, изображение, где он запечатлел всю её нежность и сияние. каждый раз, входя в комнату, он останавливался перед ним, любуясь своей феей, которая теперь была его навсегда. для сигнуса, друэлла была не просто женой, а живым воплощением красоты и вдохновения, той самой лунной феей, что освещала его жизнь.

Пример моего поста

[indent] нарцисса смотрела в глаза рабастана, и отчаяние, словно молот, обрушилось на её грудь, вызванное не только его словами, но и той б е з м о л в н о й болью, что звучала в каждом его слове, почти пригвождая её к земле, как бабочку к энтомологической доске. ей хотелось закричать, исторгнуть из себя эту нарастающую агонию, но голос застрял где-то глубоко в горле, пойманный в западню невыносимой горечи. она видела, как он избегает её, как тень ускользает от света, и жаждала узнать причину этой невидимой стены. а сейчас, стоя перед ним, заглядывая в его бездонные, полные тоски глаза, она вдруг поняла – им движет с т р а х, страх, что был непробиваемой бронёй для его сердца. он боялся сломать ей жизнь, не понимая, что её жизнь уже была разбитым зеркалом, от самой нарциссы остались лишь осколки, острые и холодные, которые невозможно склеить, а её душа превратилась в пустыню, где не мог расцвести ни один цветок.  [она уничтожена.]

[indent] был ли ошибкой её приход к нему? нет, ни в коем случае! даже если завтра её ждёт эшафот, она не пожалеет об этой секунде, об этом мгновении их близости, словно драгоценный камень, который она спрячет в своём сердце. она давно жаждала этой встречи, но давала ему время, наблюдая, как он избегает её, как загнанный зверь, боясь подпустить кого-либо слишком близко к своим ранам. она чувствовала, что этот приход был не шагом к гибели, а глотком чистого воздуха, спасательным кругом в безбрежном океане отчаяния, дающим ей силы дышать, даже если завтра этот воздух станет ядом.  [она готова сгинуть в пустоте, но прежде она поговорит с ним.]

[indent] рабастан говорил, а она не смела его перебить, внимательно слушая и почти умирая от каждого его слова. он резал по больному.  [рвал её сердце на клочки каждым словом.]  она вздрагивала, словно от удара бича, когда его слова, острые, как осколки льда, впивались прямо в её сердце. эти слова, которые она слышала уже не раз, звучали в её голове и тогда, когда родители, с их холодной, расчетливой мудростью, объясняли ей правильность их выбора. эхом они отдавались в каждой клеточке её существа: люциус малфой — лучший выбор. "лучший" для кого? для её родителей?  для старинной семьи блэков? для поддержания чистокровности и статуса в волшебном мире? безусловно.  но не для неё. о, никогда не для неё. она чувствовала, как жгучая обида на несправедливость судьбы смешивается с пронзительной жалостью к ним и их не сложившейся судьбе. она понимала, что он говорил все эти фразы не со зла, а из собственной, невыносимой боли, из отчаянного желания защитить её — от себя самого, от их общей, разрушительной и запретной связи, от проклятия, которое, казалось, преследовало их двоих.

[indent] её рука, всё ещё нежно покоящаяся на его щеке, замерла, словно пойманная в ловушку времени. под пальцами она ощутила, как его мышцы напряглись, словно стальные канаты, как он медленно, почти незаметно отстранился – сначала ментально, возводя невидимую стену, а затем и физически, создавая пропасть между ними. слова о том, что он ничего не сможет ей дать, были раной, вновь открывшейся на её душе, кровоточащей и нестерпимой, напоминанием о всех потерях и нереализованных мечтах, что ей пришлось выкорчевать из собственного сердца, чтобы выжить. но в его глазах, глубоких, как бездонное озеро, она видела не отторжение, а глубокую, измученную нежность, ту самую, которую он так отчаянно пытался похоронить под толщей равнодушия и цинизма.  [он пытался оттолкнуть её.] он протянул ей стакан огневиски, и этот жест казался приглашением разделить не только жгучий напиток, обжигающий горло, но и ту боль, что разъедала их обоих изнутри, сжигая остатки надежды.

[indent] её пальцы слегка, почти невесомо, коснулись его, и это прикосновение было подобно искре, пробежавшей между ними, подтверждая, что они всё ещё существуют друг для друга, что их связь, выкованная в огне юности и проверенная годами мучительной разлуки, не о б о р в а л а с ь, несмотря на шрамы, нанесенные временем и потерями. ей хотелось кричать, спорить до хрипоты, доказывать ему с пеной у рта, что он ошибается, что он – е д и н с т в е н н ы й, кто ей нужен, что никакой малфой, со всеми его богатствами, древностью рода и высоким статусом, никогда не сравнится с ним, с той безграничной, почти безумной любовью, что она хранила в себе. но слова застряли в горле, задушенные отчаянием, привычкой к молчанию и горьким осознанием того, что некоторые истины слишком болезненны, чтобы быть произнесенными вслух.  [она слишком поздно поняла, что загубила собственную жизнь, пойдя на поводу у родителей и приняв их выбор. она собственными руками уничтожила себя.]

[indent] он отодвинул стул, приглашая её присесть. она опустилась на стул напротив него, и их взгляды, словно магнит, притянулись друг к другу. в его глазах отражалась вся та бездонная тоска, которую она видела в своих собственных, та невысказанная, в с е п о г л о щ а ю щ а я жажда несбывшегося. она видела в них не только прошлое, но и призраки того, что они могли бы иметь – уютный дом, наполненный смехом, простые, но такие драгоценные моменты, которых им никогда не суждено было узнать, нежные прикосновения и объятия перед сном.

[indent] он говорил о люциусе как о лучшем выборе, но в его голосе слышалась такая глубокая печаль, такое отчаяние, такая безмерная боль, что нарцисса почувствовала, как её собственное сердце сжимается в болезненном спазме, будто его слова физически сдавливали её грудь.

[indent] она хотела, о, как же она хотела сказать ему, что всё это время её «надёжный дом» был пустой, холодной клеткой, отделанной роскошью, но лишенной тепла и любви. а её сын — драко, её единственный и любимый драко — был единственным утешением в мире, опустошенном без него, без его присутствия, без его любви. она хотела крикнуть, что её родители были не правы, что их «правильный выбор» стал её личным адом, медленно и неотвратимо сжигающим её изнутри, превращая в тень самой себя. но вместо этого она просто смотрела на него, на его измученное, иссеченное жизнью, но такое родное лицо, и чувствовала, как воспоминания нахлынули на неё с новой, ошеломляющей силой, унося в прошлое.  [только ради сына она продолжала жить и играть отведенную ей роль.]

[indent] она помнила его смех, раскатистый и беззаботный, который когда-то наполнял коридоры хогвартса, когда они были юны и наивны. помнила его безрассудные, мальчишеские поступки, от которых у неё захватывало дух, и ту нежность, которую он показывал только ей, пряча её от всего остального мира, как самое сокровенное сокровище. всё это было запечатано в её памяти, словно драгоценный артефакт, охраняемый годами боли, годами его заключения в азкабане, годы, которые она прожила, мечтая о его возвращении, о той жизни, которую они могли бы построить вместе, о которой она так наивно грезила под покровом ночи. она ждала его, верила, что однажды он вернется, и они смогут начать всё сначала, стерев боль прошлого. и сейчас, глядя на него, на его усталый, но всё такой же любимый образ, она понимала, что эта боль, это ожидание не убили её любовь, а лишь сделали её сильнее, глубже, превратив в нечто незыблемое и вечное.

[indent] ей не нужны были ни дома, ни богатства, ни призрачная надёжность, которую мог предложить ей другой. ей нужен был он. его израненное, но такое знакомое присутствие. его любовь, даже если она проявлялась в такой искаженной, болезненной форме. его боль, которую она была готова разделить, чтобы облегчить его ношу.

[indent] и тогда, не выдержав, повинуясь порыву, она подалась вперед и поцеловала его. поцелуй был горьким, как огневиски, который она недавно выпила, и солёным, как слёзы, которые она не позволила себе пролить, но которые текли внутри, обжигая её. в нём была вся тоска, вся боль, все упущенные возможности, вся нежность, которую они хранили друг для друга годами, все её несбывшиеся мечты о жизни с ним, о которых она так долго тосковала в одиночестве.

[indent] это был поцелуй, который не обещал б у д у щ е г о – ни радужных рассветов, ни уютных вечеров у камина, ни шепота детских голосов, ни спокойной старости. но он подтверждал прошлое, их общее, запретное и прекрасное прошлое, которое навсегда запечатлелось в их сердцах. он был напоминанием о том, что они были, что они есть, что их связь, хоть и изранена до неузнаваемости, но не разорвана, не уничтожена. и в этот момент, в этой полутёмной комнате, среди пустых бутылок, пропитанной запахом старого дерева и огневиски, нарцисса чувствовала себя живой, как никогда раньше. живой, и отчаянно, б е з н а д е ж н о влюблённой, осознавая, что эта любовь была её проклятием и её спасением одновременно.

[indent] — моей веры хватит на двоих, — прошептала она, её голос был тонкой нитью, сотканной из отчаяния и последней надежды, поглаживая его щёки большими пальцами. каждое прикосновение было обещанием, выбитым на камне, попыткой передать ему ту непоколебимую уверенность, что пульсировала в её венах. — я была идиоткой, когда согласилась с родителями и вышла за малфоя. если бы я не сделала это, то наша жизнь могла сложиться иначе, — грусть от несбывшихся мечтаний обвивала её сердце, словно терновый венец.

[indent] она чувствовала, как прошлое, словно невидимые цепи, тянет их обоих вниз, но её взгляд, устремлённый в его глаза, был полон упрямой решимости. — я не могу изменить прошлое, — её голос окреп, становясь стальной струной, натянутой до предела, — но могу изменить будущее, — она говорила это не только ему, но и самой себе, как заклинание, призванное развеять многолетнюю тьму. — драко вырос, — произнесла она, и в этих словах звучала нежность матери, переплетённая с железной решимостью, — и он поймет мой выбор.

[indent] она была готова сжечь мосты, чтобы построить новый путь, даже если этот путь будет лежать через боль и непонимание.

[indent] у.б.и.й.ц.а. – эквивалент твоего имени. жестокий, наглый, беспринципный; мужчина патриархата; сын своего отца, считающий женщин лишь дополнением к ночи, безвольной куклой, бесхребетной шабихат.
[indent] я кулаки сжимаю в ярости; ногти впиваются в ладони, оставляя полукруги-полумесяцы моей невысказанной злости; ненависть к тебе плещется в каждом взгляде, отражается в выверенных движениях, плавном покачивании бедер. ненависть к тебе въелась под кожу, и уже давно часть меня. [как и ты]
[indent] мы с тобой безумны
и оба больны друг другом
[indent] смотришь на меня с жадностью, с холодным безумием, что отражается и в моих глазах; жаждешь обладать, подчинить да на колени поставить, но милый, день, когда я встану перед тобой на колени, будет днем, когда ты ляжешь у моих ног. мертвый.

---

если ты столь же безумен, как и я; если ты тоже решил забить на все прочие ветки, кроме безумного буйства с фаязом, то да, это в пару. в сложную, эмоциональную, огненную пару, где не ясно, какое чувство сильнее: желание или ненависть. а может, желание произрастает из ненависти, и наоборот...?
внешность обсудим, сюжет – тоже. по скорости/размеру постов/оформлению договоримся, я игрок мягкий, как пластилин, и умею подстраиваться.
так что забегай в гостевую, а лучше сразу ко мне в лс, и обсудим, кто из нас с тобой токсичней)

Пример моего поста

[indent] в какой-то момент все пошло по пизде. окончательно. бесповоротно. в какой-то момент стены замка стали давить со всех сторон так, что хотелось сбежать в запретный лес и кричать. долго, громко, с надрывом, пока боль в голосовых связках не перекроет все прочие ощущения.
[indent] да только сбежать она не могла; не сейчас, когда время близилось к отбою, и единственное место, где высока вероятность не встретить никого, стала смотровая площадка астрономической башни.
[indent] дафна любила астрономию; пожалуй, то был единственный предмет, на котором она отдыхала от пьюси. обоих пьюси, если быть точнее. и поскольку сегодня небо заволокло тучами, она знала, что профессор синистра не станет проводить ночной урок на площадке, а значит путь был свободен. относительно свободен, если не считать парочки пятикурсников с рейвенкло, задержавшихся на нижнем этаже у телескопа. [дафна их выгнала]
[indent] долгий подъем к самой высокой точке помогал очистить разум от навязчивых мыслей и образов. эдриан надменно смеется и пытается вновь засунуть свой язык в рот булстроуд; килан отворачивается и даже не смотрит в ее сторону после их разрыва. и не заговаривает, что раздражает еще сильнее. раздражение мешается с желанием либо ударить, либо ударить посильнее, но вопрос в том, кого именно, все еще остается открытым.
[indent] все дело было в пьюси. в обоих братьях пьюси, и в какой именно момент все стало слишком сложно [пошло по пизде], дафна не могла понять. да и не хотела.
[indent] отношения с килом казались слишком правильными и идеальными; она сама не заметила, как простое дружеское общение и совместное выполнение домашнего задания в библиотеке переросло в поцелуи украдкой за стеллажами, а после в публичное держание за руку. она хотела насолить эдриану. она хотела насолить эдриану?
[indent] пальцы сжимаю горлышко бутылки сливочного пива, купленного в прошлый выход в хогсмид; иронично, но факт – она совершенно не умеет пить, и если бы эдриан увидел сейчас то, чем она собирается топить свои эмоции, то ржал бы в голос. но факт оставался фактом – дафне не нужно было накачивать себя огневиски, ей достаточно было бутылки пива, чтобы испытать ощущение «ватных пальцев» и легкости в голове.
[indent] площадка астрономической башни, несмотря на ее открытость со всех сторон, встречает теплом. даже во внеурочное время профессор синистра не снимала защитный от пронизывающего высотного ветра купол, не дающий студентам окоченеть до смерти.
[indent] гринграсс преодолевает последнюю ступеньку и выходит на открытое пространство, огороженное лишь поручнями да каменными опорами. огибает установленную по центру модель солнечной системы, подходит к самому краю и, оперевшись о поручень, смотрит вниз. от высоты внутри все сжимается, но дафна берет себя в руки, чувствуя легкую долю подкрадывающегося адреналина, снимает мантию, стелит ее на пол, а после садится, свешивая ноги над пропастью. тихий щелчок и шипение, пряность пива приятно согревает изнури и она выдыхает, на мгновение прикрывая глаза.
[indent] к черту пьюси.
обоих.
[indent] почему она должна думать о них, в то время как они оба о ней даже не вспоминают? стоит лишь взглянуть на эдриана, как внутри поднимается яростное пламя обиды и злости. стоит лишь взглянуть на килана, и она гонит все мысли о нем из головы, потому что это не правильно; не правильно желать сразу обоих братьев. не правильно встречаться с одним на зло другому, в какой-то момент ловя себя на мысли, что этого уже недостаточно. одного из них уже недостаточно. жадность и эгоистичное, порочное, черное желание обладать обоими сразу вынуждают не только разорвать отношения с одним, но и послать нахуй второго, притворившись, что знаки внимания от монтегю гораздо приятнее компании обоих пьюси, или каждого по отдельности.
[indent] очередной глоток пива, тепло обволакивает внутренности и дарит долгожданную легкость голове; дафна опускает недопитую бутылку рядом, а после откидывается назад, ложась на мантию и прикрывая глаза.
[indent] твою мать, она пролежала бы так все оставшееся время до отбоя, а то и всю ночь, если бы со стороны лестницы не раздались шаги.
[indent] вдох-выдох.
[indent] она помолится мерлину, и всем известным дьяволам, чтобы это оказался кто угодно, хоть сам темный лорд, но лишь бы не пьюси.
[indent] она помолится всем, кого знает, но ее, как обычно, никто не услышит.
[indent] — съебись, эдриан, я пришла первая.
[indent] и ей даже не нужно открывать глаза, чтобы знать наверняка – это точно старший пьюси. нормальные студенты в это время уже сидят по гостиным. нормальные… эдриан же был конченным. на всю голову.